- Старшина, - сказал Чирков, - сейчас мы с тобой разойдемся. Ты на попутной машине в рыбколхоз «Черноморский». Уточнишь, когда скрылась учительница. И скрылась ли вообще… А я возьму в гарнизоне солдат с противогазами. И мы прочешем каменоломню насквозь.
- Ясно, товарищ капитан.
Старшина вышел на середину дороги, остановил едущую навстречу машину. В кабине, кроме шофера, сидели еще двое солдат.
Туманов сказал:
- Подбросьте до рыбколхоза.
- Можно.
Старшина Туманов забрался в кузов. Он стал лицом вперед, положив руки на кабину. Капитан Чирков видел, как дождь стегал старшину, большого и широкого…
ИСПОРЧЕННОЕ ПИАНИНО
- Здравствуйте. Вы Татьяна Дорофеева?
Татьяна, не скрывая удивления, разглядывала незнакомую женщину, стоящую на пороге квартиры.
- Да. Я Татьяна Дорофеева.
- Извините меня. Мы незнакомы. Но Валерий рассказывал о вас столько хорошего.
- Валерий?
- Сизов… - женщина говорила стеснительно и немного заискивающе. Последнее и расположило к ней Татьяну.
- Входите, - сказала Татьяна.
У женщины в руке был потертый спортивный чемоданчик.
- Я только на одну минутку, - сказала женщина. - Хотела посмотреть на вас.
- Раздевайтесь.
Женщина все еще стеснялась:
- Нет, нет… Зачем же… Я не могу вас обременять.
Татьяна спросила:
- Вы знали Валерия Сизова?
- Да. Я хорошо его знала. И… должна признаться, именно я явилась невольной причиной вашей ссоры. То письмо, которое нашли вы, было моим.
Взгляд у Татьяны похолодел:
- Вот как…
- Да, - печально сказала женщина и опустила голову.
- И вы посмели ко мне прийти?!
- Посмела… Потому что хотела сказать: он ни в чем не виноват.
- Какое это имеет теперь значение?
- Справедливость всегда имеет значение. Она нужна всем, даже мертвым.
- Я в это не верю.
- Вы красивая женщина. Вы не знаете, не можете знать, что такое безответная любовь. А я… Я росла с Валерием в одном городе. Я знала его с детства. И всегда любила его. А он меня нет. У нас сложились хорошие, дружеские отношения. Многие не верят в такие отношения между мужчиной и женщиной. Но они могут быть… В том случае, если только один крепко любит, а другой не любит совсем. У того же, кто любит, не хватает сил рас- статься. Получается боль, печаль… Иногда все это и называют доброй, хорошей дружбой.
Женщина умолкла, словно для того, чтобы вдохнуть воздух. Татьяна сказала:
- Все-таки разденьтесь. И пойдемте в комнату. Неудобно разговаривать в прихожей.
- Спасибо. Я воспользуюсь вашим гостеприимством. Но ненадолго. Сегодня я уезжаю в Поти. И мне еще нужно позаботиться о билете.
- Это непростое дело - достать билет до Поти, - покачала головой Татьяна, удивившись непрактичности женщины. И чувство участия шевельнулось в душе. И она сказала:
- У вас промокли ноги.
- Я наследила. Извините… Очень сыро.
- Здесь всегда сырая весна… Вот мои тапочки, - Татьяна почувствовала себя гостеприимной хозяйкой. Это придало ей бодрости, уверенности.
- Спасибо, - покраснела женщина. - Мне, честное слово, неловко.
- А чулки можно высушить на чайнике. Я поступаю так. Нагрею чайник. Оберну его полотенцем. А сверху - чулки. Высыхают моментально.
Женщина, смущенно улыбалась, не решаясь двинуться с места:
- Я причинила вам столько хлопот. Зашла на минуту. А застряну на час…
- Стоит ли об этом задумываться. Война ведь…
- Война… - со вздохом согласилась женщина.
Тапочки из мягкой козлиной кожи Татьяна выменяла на рынке у черноглазого пожилого адыгейца за пайку хлеба. Они были легкие и теплые. И женщина, надев их, казалось, непроизвольно воскликнула:
- Какая прелесть!
В комнате Татьяна сказала:
- Мы почти знакомы. А я не знаю, как вас зовут.
- Серафима Андреевна Погожева, - ответила женщина.
- Вы жили где-то поблизости? - спросила Дорофеева.
- В Перевальном. Я работала там в госпитале се-строй-хозяйкой.
- Перевальный. До войны это было шикарное местечко. Я ездила туда со своим вторым мужем.
Погожева удивилась:
- Такая юная! И уже дважды побывали замужем.
Татьяна весело ответила:
- Было бы желание.
- Вам можно позавидовать.
- Напрасно. Я, в сущности, несчастный человек. Другие думают обо мне: легкомысленная, падкая на мужчин, корыстная. Я же ни то, ни другое, ни третье. Я только ищу счастья. Мне хочется быть немножко счастливой. Имею я на это право?