Изготовлены иллюстрации, предназначенные, как сказал бы Полквост, для «предоставления возможности правильного понимания положений проекта».
Загодя были отправлены полторы сотни приглашений, в надежде, что явятся хотя бы человек девять.
И наконец, Майор в лихорадочном возбуждении сочинил памятку для Президента.
Президент, профессор Эпаминондас Д'Обро, академик, был известен во всем мире своими работами о влиянии субботней выпивки на производительные функции слесарей-наладчиков.
Отдел госпожи Трико, организовывавший совещание, уже давно стоял на ушах. Он был весь завален табличками с указателями, которые будут вывешены на подходах к залу, любезно предоставленному для такого случая профсоюзом беспородных кондитеров парижского округа.
За час до совещания Майор козлом пронесся по коридорам и лестницам, все проверил, собрал папки, просмотрел документы — чтобы не ударить в грязь лицом, отвечая на возможные вопросы, и в конце концов убедился, что все в ажуре.
К себе в кабинет он вернулся едва ли не за десять минут до начала совещания. Он быстро переодел рубашку, заменил очки в светлой оправе на черное эбонитовое пенсне, придававшее ему солидность, и взял блокнот для подробнейшего ведения протокола.
Первый заместитель главного инженера Леон-Шарль Полквост требовал, чтобы делали полную стенограмму прений, но в принципе запрещал своим помощникам, которые вели протокол, ею пользоваться — разбирать стенограмму приходилось несколько дней, выдавая целые кипы никому не нужной макулатуры.
Майор наскоро заглянул к шефу, но того не было. Майор вспомнил что на заседании должен был присутствовать Генеральный директор, а в таких случаях Полквост с Волопастом отправлялись к нему задолго до начала заседания объяснить, чего ему не следует говорить. Директор и вправду нередко входил в раж и высказывал столь разумные идеи, что комиссия начисто отвергала представленные проекты спецификции.
Не дожидаясь Полквоста, Майор двинулся прямиком в зал заседаний. Зизани уже находилась там. Ей было поручено стенографировать.
Вокруг стола уже толклось несколько членов Комиссии. Другие члены снимали шляпы в гардеробе, обмениваясь глубокими замечаниями на животрепещущие темы. На подобные заседания являлись одни и те же люди, и все знали друг друга в лицо.
В сопровождении Полквоста, который, задрав голову, вдыхал родные ароматы, вошел Генеральный директор. Походя он удостоил рукопожатием Майора, которого тут же представили Президенту и нескольким особам рангом пониже.
Из ста сорока девяти приглашенных откликнулись двадцать четыре, и Генеральный директор, довольный столь небывалым успехом, радостно потирал руки.
Тут вместе со Сколопендрой порог зала переступил Главный уполномоченный Кошелот — оба с внушающими уважение кожаными портфелями. Первый заместитель главного инженера Полквост рассыпался в почтительных поклонах и, предоставив первого самому себе, повел второго к трибуне.
Президент занял место в центре, справа от него — правительственный уполномоченный, дальше — Генеральный директор. Слева от Президента устроился Полквост, за ним — Майор.
Сколопендр был где-то в зале, ему так и не удалось приблизиться к Зизани.
Машинистка предлагала всем расписаться в списке присутствующих. Глухой шум пододвигаемых стульев и неясный гуд голосов смолкли, и в наступившей затем тишине Президент, заглянув в приготовленную Майором памятку, открыл заседание:
— Господа, мы собрались сегодня, чтобы обсудить возможность внесения на общественный совет предварительного проекта спецификции на сабантуи, экземпляр которой, надеюсь, каждый из вас получил. Мне этот документ представляется чрезвычайно интересным, и я попрошу господина Полквоста изложить, в чем он преуспеет значительно лучше меня, ход последующей процедуры и… и цели нашего собрания.
Полквост прокашлялся:
— Итак, господа, это первое собрание Комиссии на предмет сабантуя, в котором вы все согласились принять участие.
— Разве мы собрались на предмет сабантуя? — загоготал Генеральный директор.
Собрание сдержанно отреагировало на шутку, и Полквост продолжил:
— Напомню вам… э… что эта Комиссия была учреждена по просьбе наших многочисленных клиентов и по согласованию с Главным уполномоченным правитель-CI на, который соблаговолил почтить наше первое заседание СВОИМ присутствием. Для начала мы огласим список членов Комиссии.
Он подал знак Майору, и тот единым духом выпалил наизусть фамилии всех ста сорока девяти членов…
Подобная способность Майора произвела на аудиторию глубокое впечатление, и атмосфера в зале как бы заблистала особенными красками.
— Есть ли у кого-нибудь предложения или поправки к списку?
Полквост был, как всегда, неподражаем. Все промолчали, и он заговорил вновь:
— Итак, господа, прежде чем перейти к рассмотрению документа С № I, я… в общем… прежде всего для потех, кто не в курсе методов нашей работы… хотел бы… принципы, которым следует наш Консорциум при разработке новой спецификции…
В характерной для себя манере Полквост в общих чертах описал ход работ над спецификциями. Пятерых, включая неизвестно как проскользнувшего в зал Генерального инспектора, сморил мертвый сон.
Когда он замолк, в зале воцарилась гробовая тишина.
— Итак, господа, — продолжил Полквост, чьи речи не отличались разнообразием преамбул, — теперь, если вы не возражаете, мы перейдем к детальному разбору документа, который… э… тема нашего совещания…
В этот момент Сколопендр осторожно приподнялся и что-то прошептал на ухо Главному уполномоченному. Тот одобрительно кивнул.
— Предлагаю, — произнес уполномоченный, — чтобы автор этого важного исследования сам зачитал нам свой труд. Так кто же автор, господин Полквост?
Смущенный Полквост пробормотал что-то невнятное.
— Напомню вам, — вмешался Генеральный директор, довольный, что может поразглагольствовать на близкую ему тему, — что в соответствии с временным распоряжением от пятого ноября тысяча девятьсот такого-то года разработка предварительных проектов спецификции возлагается либо на Отделы по унификации, учрежденные при каждом из профессиональных Комитетов, либо на лиц, избранных для этой цели техническими комиссиями НКУ, создание и состав которых должны быть одобрены соответствующим заместителем министра.
Теперь уже все присутствующие клевали носом и никто не следил за ходом дискуссии.
— Я, в свою очередь, позволю себе напомнить, — подхватил Провансаль, который, подняв руку, попросил слова, — что ни при каких обстоятельствах члены или сотрудники Консорциума не могут выполнять функции вышеупомянутых технических комиссий.
Он окинул Майора таким едким взглядом, что в трех местах разъел эбонитовую оправу его пенсне, рикошетом же переломил грифель у карандаша в руках Зизани.
На узких висках Майора выступил холодный зловонный пот. Положение становилось критическим.
Майор поднялся. Он оглядел аудиторию будто сквозь подзорную трубу и сказал следующее:
— Господа, я — Майор. Я работаю инженером в НКУ и являюсь автором этого проекта.
Провансаль торжествовал.
— Проект С № I, — продолжил Майор, — представляет собой очень важный труд.
— Не о том речь, — перебил его Кошелот, которому порядком надоели все эти препирательства.
Но Майор гнул свое:
— Во-первых, я взялся за него еще до поступления на работу в Н КУ, доказательство тому — отчет о моем визите к господину Полквосту, помещенный в папку С. Во-вторых, при составлении данного проекта мне помогал представитель потребителей и производителей, который организовывал сабантуи и сам же в них участвовал; поэтому можно утверждать, что техническая комиссия, пусть и в урезанном составе, была учреждена. И в-третьих, хочу почтительнейшим образом обратить внимание Главного правительственного уполномоченного, что документ С № I разработан согласно требованиям, которые предъявляются к спецификциям.