Уполномоченный сверкнул глазом.
— Очень интересно! — бросил он. — Дайте-ка взгляну.
И он углубился в чтение документа. Полквост с надеждой вздыхал, его грудь поднялась, и воздух медленными загогулинами потек из приоткрытого рта.
Уполномоченный поднял голову.
— Работа, по-моему, замечательная, — сказал он, — и во всех отношениях соответствует принятым нормам.
Члены Комиссии сидели неподвижно, устремив глаза вдаль, все еще во власти очарования, в которое погрузил их приятный голос Майора.
Атмосфера сгущалась, выпадая в осадок неровными чешуйками.
— Раз нет замечаний, господин Президент, — промолвил Уполномоченный, — думаю, можно вынести этот проект без каких-либо поправок на общественный совет. Тем более что расположение материала в нем соответствует требованиям, предъявляемым к спецификциям, что значительно облегчает его чтение.
Провансаль так сильно прикусил нижнюю губу, что теперь истекал кровью, как тапир.
— Полностью разделяю ваше мнение, господин Уполномоченный, — заявил Президент Д'Обро.
Ему не терпелось присоединиться к своей подружке, которая поджидала его в одном клевом баре.
— Думаю, повестка дня исчерпана. Мне остается, господа, поблагодарить вас за внимание. Заседание закрыто.
Слова «заседание закрыто» всегда оказывали на аудиторию магическое действие, а при благоприятных обстоятельствах даже были способны пробудить от сна Генеральных инспекторов.
Уполномоченный отозвал Полквоста в сторону:
— Проект превосходный, господин Полквост. Полагаю, вы тоже приложили к нему руку?
— Ну, видите ли…
Полквост скромно улыбнулся, предусмотрительно не обнажая зубов:
— Вообще-то спецификцию разработал мой помощник господин Лустало.
Опасность миновала, и он воспрял духом.
— Да, — сказал Уполномоченный, — вы, как всегда, не выпячиваете своих заслуг, господин Полквост… Мне жаль, что я затеял это обсуждение, я был не прав; на меня сваливается столько документов, что просто нет времени все их прочесть, а свидетельство Сколопендра — он новичок в нашем деле, и его чрезмерное рвение можно простить — показалось мне… но теперь инцидент исчерпан. До свидания, господин Полквост.
— До свидания, месье, всего хорошего, признателен вам за вашу любезность, — задрав нос, сказал Полквост и так тряхнул руку Уполномоченного, словно это была ветка сливы. Тот удалился в сопровождении бледного как смерть Провансаля. — До свидания, господин Президент, до свидания… До свидания, месье… Всего хорошего, месье…
Зал постепенно пустел. Майор подождал, пока все выйдут, и направился следом за шефом на седьмой этаж Консорциума.
Глава VIII
— На него жалко было смотреть, — с некоторым сочувствием в голосе сказала Зизани.
Дело было в тот же день после обеда. Майор со своей подружкой расположился в логове Полквоста, ушедшего играть в манилыо.
Майор дрожал от возбуждения. Он выиграл схватку и теперь рассчитывал извлечь из этого выгоду. Все говорило о том, что Полквосту волей-неволей придется признать его заслуги. Так что в эту минуту ему было начхать на Провансаля.
— Он сам нарывался! — сказал Майор. — Будет знать, как ставить мне палки в колеса, воняка фигакова.
Индийские слова, которыми Майор уснащал свою речь, служили для Зизани неистощимым источником веселья.
— Не будь к нему так суров, милый, — сказала она. — Помирись с ним! В конце концов, он устраивает сабантуи.
— Я тоже устраиваю, — возразил Майор, — и я намного богаче него.
— Ну и что, — промолвила Зизани, — не по душе мне все это. Сам по себе он парень ничего.
— А ты почем знаешь? — поинтересовался Майор. — Ладно, так и быть, раз просишь. Сегодня же приглашу его на завтрак. Довольна?
— Но сейчас три, ты уже завтракал…
— Вот именно, — отрезал Майор, — как раз проверю, согласен ли он на мировую.
Он связался по телефону с Провансалем, и тот тут же принял приглашение. Провансалю тоже не терпелось поскорее уладить размолвку.
Майор назначил свидание в половине четвертого в баре, куда он обычно ходил. Они пришли одновременно—в четыре.
— Две стофранковые порции «Гималаев», — заказал Майор, протягивая кассирше талоны на хлеб и деньги.
Провансаль хотел было за себя заплатить, но Майор испепелил его взглядом. Между его левой рукой и полом пробежала искра, и он вытер пот шелковым платком.
Они уселись на высокие табуреты, обитые «чертовой кожей», и занялись мороженым.
— Думаю, нам сподручнее перейти на «ты», — с места в карьер начал Майор. — Что ты делал после обеда?
Вопрос задел Провансаля.
— Не твое дело! — буркнул он.
— Не кипятись — сказал Майор и с необычной ловкостью вывернул ему левое запястье. — A ну говори!
Провансаль издал пронзительный вопль, пытаясь, однако, выдать его за кашель, так как все в кафе повернулись в его сторону.
— Я писал стихи, — признался он наконец.
— Ты любишь стихи? — удивился Майор.
— Очень… — простонал Провансаль.
Он восторженно возвел глаза к потолку, его кадык ходил туда-сюда, как поплавок в волнах.
— А вот это тебе нравится? — спросил Майор и задекламировал
— Невероятно! — зарыдал Провансаль.
— Ты не слышал эти стихи? — осведомился Майор.
— Нет! — всхлипнул Провансаль. — Я читал лишь один разрозненный том Верхарна.
— И все? — спросил Майор.
— Я никогда не задумывался, есть ли другие… — повинился Провансаль. — Я не любопытный, да и не особо деятельный… Но я тебя ненавижу, ты отбил у меня любимую девушку.
— Покажи, что ты там написал, — приказал Майор. Провансаль робко вытащил из кармана листок.
— Читай! — скомандовал Майор.
— Я стесняюсь!
— Тогда я прочту сам! — вызвался Майор и хорошо поставленным голосом начал:
— Неплохо, — заметил Майор после некоторого молчания. — Но ощущается влияние прочитанных книг. Вернее, книги. Томика Верхарна.
Ни Майор, ни Провансаль не обращали внимания на то, как засуетились официантки, как столпились они за стойкой бара, чтобы лучше слышать.
— Ты тоже стихи пишешь? — спросил Провансаль. — О знал бы ты, как я тебя ненавижу!