Мы поднялись в бюро идентификации и взяли у Клейна отпечатки пальцев. Они нисколько не походили на отпечатки убийцы.
После того как мы выжали Клейна досуха, я вышел и отправил телеграмму в наше отделение в Торонто, запрашивая сведения об Уолдмене. Затем выловил пару ребят из тех, что едят, спят и дышат лошадиными скачками. Они сказали, что Клейн хорошо известен в спортивной среде. Владелец небольшой конюшни, лошади которой скакали настолько часто, насколько позволяли распорядители соревнований.
В гостинице «Маркиз» я отыскал тамошнего детектива — оказалось, что это тип из тех, кто услужлив, только пока даешь им на лапу. Он подтвердил информацию о положении Клейна в мире скачек, а также сообщил, что в последнюю пару лет тот останавливался у них от случая к случаю, всякий раз — на несколько дней.
Гостиничный детектив попытался отследить для меня звонки Клейна, но в отчетах был беспорядок — так обычно и случается, когда они вам требуются. Я договорился, чтобы девушки на коммутаторе слушали все переговоры Клейна в ближайшие дни.
Когда на следующее утро я пришел в контору, меня ждал Нед Рут. Он корпел над счетами Гровера всю ночь и нашел достаточно, чтобы дать мне зацепку. В течение предыдущего года Гровер снял с банковских счетов почти пятьдесят тысяч долларов, на которые не было отчетности. Почти пятьдесят, не считая тех десяти, что он снял в день убийства. Нед расписал мне суммы и даты. Сорок семь тысяч пятьсот долларов! Кто-то неплохо нагрел руки!
Управляющие местных телеграфных компаний подняли свой обычный вой об уважении к частной жизни их клиентов, но я получил ордер от прокурора и в каждую контору посадил клерка для работы с картотеками.
Мне пришлось ждать почти до шести, чтобы получить от телеграфных компаний нужную информацию, но оно того стоило. Третьего января Генри Гровер отправил 12 500 долларов телеграфным переводом Джозефу Клейну в Сан-Диего. Для других дат, которые я продиктовал, клерки ничего не нашли, но огорчить это уже не могло. Главное, что Джозеф Клейн — тот самый человек, который наживался на Гровере.
Я отправил к гостинице Клейна двух сотрудников: Дика Фоули и Боба Тила — этот юноша однажды станет виртуозом сыска.
— Устройтесь где-нибудь в вестибюле, буду через несколько минут. Поговорю с Клейном и постараюсь спуститься вместе с ним, чтобы вы хорошенько его рассмотрели. Хочу, чтобы вы повисели у него на хвосте, пока он не явится завтра в полицейское управление. Мне нужно знать, куда он идет и с кем говорит. И если с кем-то говорит очень долго, или разговор покажется важным, то один из вас, ребята, должен следовать за его собеседником и выяснить, кто это и чем занимается. Если Клейн попытается удрать из города, хватайте его и тащите за решетку. Хотя не думаю, что он решит уйти в бега.
Я дал Дику и Бобу время разместиться и двинулся к гостинице. Клейна не было, пришлось подождать. Он пришел чуть позже одиннадцати, и мы с ним поднялись в его номер. Я не мямлил, а спросил напрямик:
— Есть все признаки, что Гровера шантажировали. Вы что-нибудь знаете об этом?
— Нет, — ответил он.
— Гровер несколько раз снимал крупные суммы со своих банковских счетов. Я знаю, кое-что из этих денег досталось вам, и даже предполагаю, что вы получили большую часть. Что скажете?
Клейн не стал притворяться, что оскорблен или хотя бы удивлен моими словами. Он улыбнулся — возможно, несколько угрюмо, так, словно думал, будто заподозрить его — самая естественная для меня вещь на свете. И он был прав.
— Я же вам говорил, мы с Генни отлично ладили. Помните? Когда балуешься скачками, любой может влезть в полосу невезения — ну, вы вникаете. Бывало, я влипал в передряги, и приходилось брать у Генни взаймы. Такое стряслось, скажем, той зимой в Тихуане — на меня свалился лютый ворох неудач. Но Генни одолжил мне тысяч двенадцать или пятнадцать, и я снова встал на ноги. Так частенько бывало. У него должны где-то заваляться мои письма и телеграммы. Поглядите в его вещах, и нароете.
— А что, если вы заскочите в полицейское управление в девять утра? Повторим весь этот разговор вместе с городскими сыщиками, — предложил я. А потом добавил для убедительности: — На более позднее время откладывать не советую — они могут уже уйти на ваши поиски.