— Он самый.
— Сто… Нет, двести грамм, — я быстро расправился с остатками плова и развернулся к сцене, где несколько человек начали подключать к аппаратуре провода. Выступать кто будет или просто саунд-чек намечается?
— Ваш заказ, — бармен осторожно выставил на картонный квадратик обычный гранёный стакан, на запотевших стенках которого образовались капельки конденсата. В тусклом освещении бара жидкость казалась совершенно чёрной. Я взял стакан — оба бармена с любопытством уставились на меня — и влил в себя ледяную жидкость. Крепкий напиток на мгновенье заморозил внутренности, а потом взорвался огненной вспышкой. Будь у меня на макушке волосы, уверен — они встали бы дыбом. Ух-х-х, хорошо! Аж темечко заломило. Бармены несколько разочарованно отвернулись и вновь занялись своими делами.
В этот момент заиграла музыка и на сцену, перекидывая микрофон из одной ладони в другую, вышел длинноволосый певец в чёрной футболке, армейских камуфляжных штанах и ботинках с высокой шнуровкой. Я смахнул с глаз выступившие слёзы, но разглядеть других музыкантов не смог: то ли так и было задумано, то ли просто не отладили свет. За столиками захлопали и засвистели. Сразу видно, ценители собрались.
Музыка приутихла, и певец на одном дыхании выдал длинный речитатив:
Сначала слова вылетали со скоростью пулемётной очереди, но под конец ритм замедлился, а слова зазвучали с непонятной для меня горечью. Эта самая горечь делала не столь заметным пафос текста.
Заиграл проигрыш. Ритмичная электронная музыка действовала на нервы и я повернулся к бармену:
— Сколько с меня?
— Три с половиной тысячи, плюс десять процентов за обслуживание, — сверился с записями тот.
Ничего себе здесь расценочки! Я вытряхнул на барную стойку монеты, отсчитал нужную сумму и ссыпал оставшиеся деньги обратно в карман.
Певец вытер вспотевшее лицо футболкой, дождался нужного места и продолжил:
Хмыкнув, я пошёл к выходу. Желания досмотреть выступление до конца не возникло. Не зацепило меня, да и слышал я всё это уже где-то.
Как ни странно, алкоголь не расслабил, а только придал дополнительный заряд бодрости. Теперь надо все дела успеть порешать, пока отходняк не начался.
Развернув на столе четвертушку газетного листа с горкой травки посередине, Гороховский забил косяк, раскурил его и протянул Стасу. Тот помотал головой и потянулся к стоящей на столе бутылке с минералкой. Сушнячок долбит? Я прошёл мимо, сделав вид, что их не заметил, и уже подошёл к двери, когда певец прокричал ещё один куплет:
Дверь захлопнулась за спиной, оборвав окончание куплета. А неплохая здесь звукоизоляция.
Стараясь не зацепить ногами разложенные на полу карты, я пошёл обратной дорогой. Никто меня в «Западном полюсе» не узнал. Тем более непонятна реакция Вениамина. Да ну его к лешему. Пойду, найду парней и оттянусь по полной. Поймав себя на желании напиться до поросячьего визга, только улыбнулся: что ни говори, выморожень штука мощная.
Послав подальше приставшего как банный лист продавца самозаряжающихся амулетов, я поднялся наверх и в нерешительности остановился, не зная, куда направиться в первую очередь. Поискать в общаге Патруля Шурика Ермолова и Кота? Или дойти до Селина? Да и Гамлет не так далеко отсюда живёт. Дома его, правда, днём застать совершенно нереально.
— Ха, Скользкий! Какая встреча!
От неожиданности я вздрогнул и чуть не скатился вниз по лестнице. Шурик! Не врёт поговорка — оно всегда само всплывает.
— Здорово! И как оно? — ответил я на крепкое рукопожатие.
— Да ничего. Зашибись всё, — Ермолов внимательно меня осмотрел и почесал затылок. — Ты никак имидж сменить решил?
— Чья бы корова мычала, — не остался в долгу я. — Морячок…
— И не говори, — Шурик запахнул кожаную куртку, надетую прямо поверх сине-белой тельняшки. — Прикинь, мы только вчера с Нижнего хутора вернулись. А у меня из летней одежды только тельник и босоножки. Да! Слушай, мне тут сказали — ты из Патруля ушёл?
— Долгая история. А ты, блин, ещё здоровее стал — отмахнулся я. Действительно, и так не страдавший дистрофией двухметровый Шурик немного раздался в плечах и согнал жирок с живота. Да и фейс каким-то более прямоугольным стал. — Чего не пьяный ещё?
— Успеется. А что поправился — это да, есть такая тема. На хуторе ведь какие развлечения? Брагу ставить и качаться. Но через месяц брагу ставить просто не из чего стало.
— Ну вы даёте! Так что на счёт этого дела? Чисто по чуть-чуть? — я щёлкнул по кадыку и выжидательно посмотрел на Шурика.
— Да о чём речь?! — жизнерадостно фыркнул тот. — Посидим, за встречу выпьем. Расскажу, что с нами на хуторе случилось — офигеешь. Только я уже с пацанами договорился — они меня в «Реверсе» ждут.
— Да какая разница, где сидеть? — «Реверс» — забегаловка рядом с общагой Патруля посещался практически исключительно отдыхающими между рейдами патрульными. Посторонние в здравом уме туда старались не заглядывать. Мне там никогда особенно не нравилось, но ведь вечер только начинается… — Что с вами случилось-то?
— Долгая история, — передразнил меня Шурик. — Сядем расскажу, а то эффект не тот будет. Слышь, а куда Дрон пропал? Не в курсе?
— Нет, — немного напрягся я. — Я с того года уже в Патруле не числюсь, мне на Дрона глубоко…
— А я тут с Крестом разговорился по приезду — он теперь, кстати, командир отряда — вроде Дрон без вести полгода назад пропал. До сих пор не всплыл.
— Ну и … с ним. Ты-то чего здесь забыл? — постарался ничем не выдать своего облегчения от этой новости я. Теперь хоть этого колдуна недоделанного бояться не надо. А то ещё бы отрыл, что с его братом приключилось и всё — кранты мне…