— Стойте, Эсме! — закричала она. — Тут ловушка!
Эсме застыла на месте и с любопытством посмотрела на Вайолет.
— Ты кто такая? — спросила она. — Зачем так наскакивать? Какое злодейство!
— Я волонтёр, — ответила Вайолет.
Губы Эсме, густо намазанные оранжевой помадой в тон платью, искривились в усмешке.
— Волонтёров тут нет, — заявила она. — От штаба камня на камне не осталось!
Клаус взялся за маску следующим и тоже вышел навстречу Эсме Скволор.
— Пусть наш штаб разрушили, — сказал он, — но дело Г. П. В. живёт!
Эсме сердито взглянула на брата с сестрой, словно не знала, пугаться ей или нет.
— Может, и живёт, да проживёт недолго, — нервно ответила она. Платье у неё потрескивало. Злодейка сделала ещё шаг к ловушке. — Вот сейчас я до вас доберусь…
— Нет! — закричал Куигли и выскочил из-за арки, тоже натянув маску и стараясь не упасть в собственноручно вырытую яму. — Не подходите, Эсме! Ещё шаг — и вы свалитесь в нашу ловушку!
— Вы притворяетесь, — проговорила Эсме, однако с места не тронулась. — Просто вы хотите оставить все сигареты себе.
— Это не сигареты, — ответил Клаус, — а мы не лжецы! Стоит вам ступить на доски — и вы провалитесь в очень глубокую яму!
Эсме с подозрением взглянула на него. Она весьма осмотрительно — что здесь означает «не свалившись в очень глубокую яму» — нагнулась, отодвинула одну доску и посмотрела в ловушку, которую устроили дети.
— Ну и ну, — сказала она. — Вы и вправду вырыли ловушку. Разумеется, я ни за что бы в неё не попалась, но, должна признать, яму вы выкопали что надо.
— Мы хотели вас поймать, — объяснила Вайолет, — чтобы в обмен на вас выторговать Солнышко Бодлер. Но…
— Но у вас не хватило духу дойти до конца, — с насмешливой улыбкой продолжила за неё Эсме. — Вы, волонтёры, не способны на решительные поступки.
— Ничего себе решительный поступок — заманить человека в ловчую яму! — воскликнул Куигли. — Это же злодейство!
— Не будь ты дураком, — ответила Эсме, — ты бы понял, что решительный поступок и злодейство — это примерно одно и то же.
— Он не дурак! — вспылила Вайолет. Разумеется, она понимала, что обижаться на столь смехотворную особу не стоит, но ей так нравился Куигли, что она не могла вынести, когда его обзывали грубыми словами. — Он привёл нас к штабу по карте, которую сам начертил!
— Он такой начитанный! — добавил Клаус.
Услышав эти слова, Эсме запрокинула голову и расхохоталась так, что потрескивающие слои её громадного платья заколыхались.
— Начитанный! — повторила она подчёркнуто гнусным тоном. — Начитанность в этом мире ещё никому не помогла! Много лет назад мне велели целое лето читать «Анну Каренину», но я сразу поняла, что эта дурацкая книжка мне ни к чему, и бросила её в камин! — И она со смешком нагнулась и подобрала ещё несколько обугленных дощечек, а потом отшвырнула их в сторону. — Только поглядите на свой драгоценный штаб, вы, волонтёры! От него ничего не осталось, прямо как от моей книжки. А теперь поглядите на меня! Я красива, я элегантна, я курю сигареты! — Она снова захохотала и стала глумливо тыкать в детей пальцем. — Если бы вы не потратили кучу времени, сидя носами в книжки, вы бы уже заполучили обратно вашего драгоценного младенца!
— Мы и так её получим, — твёрдо ответила Вайолет.
— Правда? — насмешливо спросила Эсме. — И как вы намерены это сделать?
— Я намерена поговорить с Графом Ола-фом, — сказала Вайолет. — А он отдаст её мне.
Эсме опять запрокинула голову и захохотала, однако энтузиазма в её голосе поубавилось.
— Что ты имеешь в виду? — поинтересовалась она.
— То, что сказала, — отозвалась Вайолет.
— Гм-м-м, — подозрительно протянула Эсме. — Дайте-ка подумать. — И подруга злодея зашагала туда-сюда по замёрзшему пруду, а её громадное платье потрескивало с каждым шагом.
Клаус наклонился к уху сестры.
— Что ты делаешь? — спросил он. — Ты что, серьёзно считаешь, что мы сможем простыми уговорами добиться, чтобы Граф Олаф отдал нам Солнышко?!
— Не знаю, — шепнула Вайолет, — но это всё равно лучше, чем заманивать врага в ловушку.
— Не стоило рыть эту яму, — согласился Куигли, — только мне кажется, что идти прямо в руки Графу Олафу тоже не стоит.