Мужчина выразительно покачал головой и громко уничижительно проговорил всего одно слово:
-Женщины!
Ох, сколько пафоса...Я прикусила язык и постаралась сделать как можно более раскаявшийся вид.
- Хорошо, оставим всё суетное и обратимся к делам насущным. Итак, шести Агата из рода Виннэров, покайся,- ты не прошла практически ни одно из испытаний!
Я сначала очень расстроилась, а потом поняла главное:
- Значит кое - что всё - таки у меня получилось?
Дракон уставился на меня своими потрясающими глазами, и вздохнул полной грудью. Затем снова. И снова. Похоже, на дыхательную гимнастику, Ратик такую тоже практикует, когда сильно волнуется.
Сзади меня забулькало болото, в животе снова заурчало, я виновато пожала плечами, глядя в прищуренные фиалковые глаза.
- Заканчиваем! - Дракон снова приосанился, и громко подобострастно заговорил:
- Сегодня великий день для тебя, Агата из правящего рода Виннэр, ты попала в межмирье, и осталась жива. Как уже было сказано мною ранее, единственная возможность покинуть это место - это преодолеть свои сильнейшие страхи. Страх, - это самая отвратительная вещь из всех существующих, он кормится переживаниями, несбывшимися ожиданиями, затаенной обидой, и, со временем, перерастает в ожесточение и злобу; начинает управлять вами, причиняя боль всем окружающим. И когда ты, дитя, пришла ко мне, я чувствовал в тебе такой страх. Он поедал тебя изнутри, разрывая тонкую грань между твоим телом и душой. Ты слишком долго подпитывала его своими сомнениями, догадками, неосуществившимися надеждами. Но сегодня всё изменилось. Пришло время прощать, пришло время брать на себя обязательства, пришло время взрослеть! Прости своих родителей за их равнодушие, прими их такими, какие они есть. Начни заботиться не только о себе, но и о близких тебе существах. Учись быть полезной. И, наконец, открой сердце своему дару, освободи душу от боли и тоски. Счастье стучит в твои двери. Открой глаза, девочка!
***
- Открой глаза, девочка! Ну же! - Ранагар. Я бы узнала его голос из тысячи других. Пора просыпаться, иначе сейчас снова обзываться начнет, и винить меня во всех смертных грехах. Я улыбнулась и уставилась на него.
- Привет. Соскучился по мне?
Часть вторая.
Я сама войду в твои сны.
Черной кошкой прыгну на грудь.
И останусь в них - до весны.
Свое прошлое - позабудь.
На двоих разделить туман,
И шагнуть за тобой в окно...
Даже если все сны - обман,
Я приснюсь тебе все равно...
Фэйоли.
Глава 14. В которой планы снова меняются.
Агата.
- В споре выигрывает не тот, кто прав, а тот, кто умеет спорить! - Дядюшка с довольным лицом прятал заветные часики во внутренний карман своего сюртука.
- Но это не честно! Я вела себя как воспитанная девушка, даже лучше! Ратик, подтверди.
- Всё правда, она даже с постели почти сутки не вставала, по нужде не выходила, лишь бы только вас не подставить. - Друг ободряюще сжал мою руку, и с серьезным лицом продолжил. - Так что, пора бы вам отдать племяннице законный выигрыш.
- Вот это по-честному, мой дорогой! Законный выигрыш я, конечно же, отдам. Итак, получите и распишитесь!
Дарос порылся в своем поистрепавшемся за последние дни портфельчике, и торжественно протянул мне потертые наручные часы, точно такие же носил Хаим, - их не жалко потерять или разбить с перепоя.
- Это еще что такое? - Ратик, кажется, был разгневан больше меня.- Вы чего нам подсунуть хотите, дяденька? Не умеете проигрывать, - не делайте ставок!
- Ах, сколько патетики, вы только посмотрите! А ну, давайте дружно вспоминать, какая формулировка была у нашего уговора?
- Эээ...так там это, ваши ходики за ее хорошее поведение. - Друг неуверенно оглянулся на меня, я с готовностью кивнула и протянула руку, мол, пора рассчитываться.
- Прекрасно! Так вот, ребятки, - это мои часы. Других у меня СВОИХ нет. Так что, принимайте выигрыш, и носите с гордостью, победители!
Мне в ладошку легли потрепанные жизнью железные часики на коричневом ремешке. Кажется, даже не из натуральной кожи, так резина какая-то.
В тишине каюты громом разразился заливистый смех моего телохранителя, а затем и дядюшка присоединился. Я уставилась на Ратмира, он с кислым выражением лица, рассматривал мою обновку.
- Ну что, дать тебе поносить мои новые часы? Или со старыми пока походишь?
- Да что ж я совсем без совести что ли, тебе дядюшка первый подарок в жизни сделал, а я отнимать буду? Носи сама, заслужила!
Новый взрыв хохота.
- Что ж, почему бы и нет? Оставлю их себе, будут служить мне напоминанием честности и щедрости драконов. Спасибо вам, тэр Дарос. Ратик, помоги застегнуть, пожалуйста.
Дядюшка смеяться прекратил и злобно посмотрел на оседающего на пол в приступе истерики наемника.
- Это был честный спор! Я не виноват, что оказался хитрее вас!
- Конечно, вы во всем правы, - Ратмир демонстративно застегивал часы на моем левом запястье. - Всё равно золотые часы ей не подошли бы. Вот представьте, выйдет она на пристань, - блузка мятая, юбка дешевая, волосы, как у оборванки, в разные стороны торчат. Рюкзачок, опять- таки, ее босяцкий. И тут часы на груди золотые висят. Смех, да и только. Пусть с такими ходит, она же всего лишь дочь главного претендента на трон Назира.
Я сделала несчастное тупенькое личико, и, взглянув на побелевшего Дароса, тихо залепетала:
- А хлебушка дадите мне, дяденька? Говорят, драконы своих деток не бросают, а я уже два дня почитай не ела.
Всё, добили мужика. С криком "Да идите вы все...", он выбежал из каюты и с треском захлопнул за собой дверь.
Муж мой лежал на полу и бился в конвульсиях. Что-то развеселился он, как я погляжу, а не пора ли нам лекаря вызывать?
- Может у него рассудок на фоне стресса помутился? - Друг, как всегда, мыслями со мной был солидарен.- Он плачет или смеется?
- Не знаю. - Я встала с постели, и торопливо приблизилась к наемнику, - Ты как, Ранагарчик? Может принести тебе чего?
- Яду.
- Тебе быстродействующего, или так, чтобы успел опомниться, и принять противоядие?
- У, за что мне это, Боги?! Чем я вас так прогневил?! Уйдите с дороги, спиногрызы! - Дроу подскочил на ноги, и помчался следом за дядюшкой. Мы с Ратиком едва успели убраться с его пути, а то прибил бы, и не заметил.
Снова хлопнула дверь. Я огорченно вздохнула и поплелась в постель.
- Не расстраивайся, малая, это он не со зла ерунду всякую мелит.
- Ага, как же, ты еще скажи, что так он свою любовь ко мне скрыть пытается. - Я снова горько вздохнула, и натянула одеяло до самого носа. - Он чуть не погиб по моей вине. Теперь вообще хорошего отношения не дождусь. Ну и ладно, не очень - то и хотелось.
Пружины у кровати жалобно скрипнули под весом нового тела. Руки друга потрепали остатки моих волос, и приподняли одеяло, чтобы увидеть самое несчастное в мире лицо:
- Не знаю, как там насчет любви, и прочих глупостей, но вернулся он очень странным. Проснулся и сразу на нас с Даросом накинулся. Меня за грудки тряс, - требовал информации, - давно ли спишь, ровно ли дышишь, сколько царапин прибавилось. А у самого глаза бешеные, волосы дыбом... Я чуть Богам душу не отдал, пока понял, чего он хочет вообще.
- Не отвлекайся, дальше что было?
- Ну, дальше ты застонала, и он как давай тебя тормошить, чтобы проснулась. Дарос ему объяснял, что всё бесполезно, это ничего не даст... А он не слушал,- как полоумный, кричал тебе в самое ухо про какое -то болото и кикиморой тебя, кажется, обзывал. Запрещал тебе без него на вечеринки к Водяному ходить! А как ты глаза открыла, сразу отсел, притих... Потом вон вообще ржать начал, говорю же, припадочный. Бросала бы ты его, пока крыша совсем не уехала, - на лекарствах с таким разоришься!