– Кроме тебя и меня здесь никого нет... – я поражалась собственному спокойствию. – И не было. Говори потише – от твоих криков даже слуги попрятались.
– Что?! – кажется, Уорт был настолько поражен моими словами, что на мгновение растерялся.
– Я сказала – хватит кричать. Ты так гордишься своим происхождением, что чуть ли не лопаешься от чванства, хотя в действительности ведешь себя словно дикарь или неотесанный простолюдин. Только посмотри, какой погром ты устроил! Я уже не говорю о твоем отношении ко мне...
– Тварь... – зашипел Уорт, делая шаг ко мне. – Я так и знал, что ты лживая и порочная дрянь! Вот твоя благодарность за то, что я для тебя делал!..
– Благодарить тебя?.. – если бы я смогла, то горько рассмеялась. – А за что? Ты лишил меня всего, что я любила, разрушил мечты и украл надежду на счастье, держишь меня здесь, словно пленницу, постоянно избиваешь... Твоя так называемая любовь ко мне – это словно тяжелые цепи, от которых я мечтаю избавиться! Наш брак, изначально построенный на обмане – он отвратителен! А ты... Ты мне омерзителен. Возможно, кто-то и любит своих тюремщиков и истязателей, но только не я. Подлинный дворянин, аристократ до мозга костей никогда не поступит так, как ты ведешь себя со мной!
– Как ты смеешь...
– Смею! Все имеет свой предел, вот и моему терпению наступил конец! Мне надоело молчать и выносить твои бесконечные истерические припадки и беспричинную ревность! Я уже не говорю про постоянные избиения... Хочешь знать правду? Больше всего на свете я хочу развестись с тобой, и никогда больше не видеть ни тебя, ни этого проклятого дома! Понятно, что ни о какой любви с моей стороны речи нет, и быть не может. Да ее и не было никогда, но зато есть отвращение, которое постоянно растет! Да и семьи, как таковой, у нас не существует, меня обманом привезли сюда и заставили жить с тобой! Если бы только я могла, то давно бы покинула эту золоченую тюрьму и тебя...
– Убью!.. – прохрипел муж, выхватывая кинжал, и делая шаг ко мне. – Ты давно это заслужила, дрянь неблагодарная!
– Не подходи!.. – я выставила вперед острый осколок. – Я не шучу! Давай хоть раз поговорим, как разумные люди...
Но муж меня уже не слушал – он уже дошел до того состояния, когда человек не в состоянии контролировать свои поступки. Выставив вперед кинжал, он метнулся ко мне, а я шарахнулась в сторону, при этом отмахиваясь осколком фарфора от мужа, однако споткнулась о валяющийся на полу диванный валик, который в тот момент оказался у меня под ногами. Уже падая на пол, почувствовала, как осколок вошел во что-то живое, податливое... Лишь через несколько секунд я осознала, что лежу на полу, а Уорт стоит совсем рядом, держась руками за шею, вернее за тот острый осколок бело-синего фарфора, что торчит у него между пальцев...
Вообще-то у мужа шеи, как таковой, почти не было, и со стороны казалось, что голова мужчины сидит прямо на плечах – недаром, чтоб просмотреть в сторону, Уорту нужно было поворачиваться всем телом. Как я сумела попасть этим длинным и острым осколком в то, что у мужа можно было назвать шеей – это мне не понятно и сейчас, но факт остается фактом: острые края фарфора глубоко вошли в человеческую плоть, перерубив при этом сонную артерию...
Пару немыслимо долгих мгновений Уорт стоял, словно прислушиваясь к своим ощущениям, а затем одним рывком вытащил осколок, и сразу же из раны толчком ударила горячая кровь, несколько капель которой упали мне на лицо. В непонятном оцепенении я смотрела на то, как Уорт, уронив осколок на пол, и зажимая пальцами ранение, побрел к дверям – видимо, хотел позвать на помощь, но дверь была заперта. А, да, он же сам совсем недавно закрывал ее на ключ... Пока муж, действуя одной рукой, отыскал в кармане ключ, пока сумел дрожащей рукой вставить его в замок и открыть дверь – к тому времени не только его одежда пропиталась кровью, но и возле дверей образовалась небольшая лужица натекшей крови...
Больше я ничего не помню – потеряла сознание, а когда пришла в себя, то оказалось, что наш дом уже полон стражи. Мне сообщили о смерти супруга, и эту новость я восприняла с полным безразличием, вернее, в тот момент мне было уже все равно. Главное – более не надо жить под вечным спудом страха и безнадежности. Моя семейная жизнь закончилась, и ничего, кроме покоя, я не испытывала.
После мне рассказали: когда Уорт вышел из комнаты, то никого из слуг рядом не оказалось – они, наученные горьким опытом, во время приступов хозяйского гнева и сами прятались по углам, потому как попасть на глаза разгневанному Лудо Уорту никому не хотелось. Судя по кровавому следу, оставленному мужем, он все же сумел добраться до помещений, где обитали слуги, и скончался там от потери крови. Перепуганные слуги поднялись наверх, заглянули в нашу комнату, и тут же послали за господином Мадором, а заодно и за стражей.