— Хэй, так же нельзя… — заметила Майя опасливо.
— У вас будут проблемы! — неслось нам вслед.
— Достанешь ствол, и я превращу твою пустую черепушку в ничто, — заявила Фурия угрожающе.
Обычный пистолет никому из нас с нашими доспехами уже не мог причинить вреда. Но приятного в ударе пули все равно мало.
— Скользящий… нам следовало дождаться разрешения… — неуверенно произнесла Маленкова.
— Пока мы ждем, возмущение схлопнется. Или презренные заметут следы. Ты же Стрелок у нас? Займи удобную позицию, — распорядился я.
— Есть… — кивнула она нехотя и растворилась в воздухе, активировав Скрыт.
Неплохие все же Майе плюшки перепали вкупе к ее природным способностям Стрелка: гоблинский Скрыт и чувствительность к Потоку. От такого подарка и я бы не отказался, если бы не довесок в виде низкорослости, ушастости и зеленоватости. Как представлю себя мелким гоблином, так и называть себя знатным в таком виде язык бы не повернулся. К сожалению, фильтровать конкретные способности демона в экстракте я не умел. И не факт, что это вообще возможно. Ядра адептов и дхарнов работали по немного разным принципам, так что появление демонических способностей — это почти что чудо. Экстракт — это в первую очередь концентрированный Поток, который усваивался организмом и шел на пользу ядру. Жаль, не обошлось без ложки дегтя в виде демонического компонента, калечащего разум, здоровье или внешность.
У входа на склад мы заметили грузовик, который как-то слишком резво разворачивался, пытаясь выехать с зоны разгрузки. Похоже, охранники сообщили о нашем вторжении, и некто решил замести следы. Возмущения в ткани пространства могли ведь быть и не спонтанными. За свою службу императору мне пришлось всякого навидаться. Ничего удивительного в том, что и в новой эпохе встречались те, кто желал набить свой карман потуже, не считаясь с законами и моралью.
— Фурия, придержи грузовик, — скомандовал я.
— Да! — без лишних вопросов подлетела адептка.
Я сформировал на пути не успевшей набрать скорость машины скользкую поверхность, и фура покатилась, потеряв управление полностью. Колеса прокручивались на месте, никак не влияя на направление хода. Фурия подлетела к верхней части прицепа и быстро остановила катящийся грузовик.
— Куда спешим? — дернул я дверцу водителя.
— Заказ срочный попался… — проговорил трудяга нервно.
Обыватель плохо владел собой. Возможно, он и не в курсе, что именно за груз везет, но знает, что нечто противозаконное.
— Знатный повелевает тебе открыть прицеп!
— Но…
— Что тебе неясно в словах мастера, червь?! — рявкнула Фурия.
— Ладно-ладно…
В рации прозвучал негромкий голосок Полдюйма:
— На большой скорости прибыл автомобиль. Возможны неприятности…
— Что еще за неприятности?! — опешил Очкастый, которого мы не уведомили. Ибо все переговоры записывались.
Я вкратце обрисовал ситуацию, наблюдая за тем, как с визгом покрышек в нашу сторону заруливает автомобиль. Из машины выскочило трое, в ком по некой манере держаться и сияющему полю можно было опознать адептов. Один тип в серых одеждах сходу взмыл в воздух. Вторым была невысокая хрупкая девушка в странном костюме-латах. Третьим по наши души явился здоровяк с оголенным торсом.
— Пропустите машину, — скомандовал он.
— После проверки, — ответил я.
— Вы в курсе, с кем связались? — нахмурился амбал. — Если не хотите проблем — валите отсюда немедленно!
Параллельно по рации я слушал быстрые переговоры Полдюйма с Очкастым. Прибывшие адепты относились к команде Кардинала — некоего босса одной из преступных организаций города. Женщину в доспехах звали Край Отчаяния, летуна — Разряд, а здоровяка — Черный Волк. Из их прозвищ мне были примерно ясны их способности. По словам Очкастого, точные ранги не были известны. Они сами заявляли о себе как о бетах, но, по слухам, недалеко ушли от гаммы. Да и доспех духа до уровня Фурии у них не дотягивал.
— Вы сами в курсе, с кем связались? С отрядом Гамма-4 знатного Ортонургенона из рода скользящих!
— Че ты несешь? Край, проучи их.
Дама в латах сосредоточилась и принялась распространять вокруг себя темную дымку. Жгуты черного тумана потянулись к нам с Фурией. Я почувствовал наступающий ужас и отчаяние, медленно, но верно сковывающие мое тело. Все-таки моему полю отчуждения было далеко до идеала. Часть внушения проникла в мой разум.