На этих словах мое тело просто заколотило, внутри похолодело, я неистово замычал от страха, вытаращившись на него, а тот спокойно продолжил.
— Мы долго искали его. Сегодня особый день, необходимое для ритуала соотношение планет и луны, такое бывает раз в сорок лет. Этот кинжал, — он взял его за рукоять, поднес к своему лицо, любуясь им. — Называется «Пьющий кровь». Не бойся мальчик, — и посмотрел на мое дрожащее в ужасе тело. Я часто и тяжело дышал, так страшно мне еще ни когда не было.
— Ничего особенного с тобой не произойдет, — даже слегка улыбнулся. — Нам всего лишь требуется его зарядить. — Затем осторожно положил его мне на грудь, кончиком лезвия в сторону головы.
Я уставился на него, безумным взглядом. Оно было абсолютно черным, но присмотревшись, все-таки можно было различить, какой-то серый рисунок, похожий на мелкую паутинку.
— Мы поездили по городу, — продолжил мужчина, — поискали кандидатов, наш юный ученик вспомнил про тебя. — Я скосил взгляд на его невозмутимое лицо. Но странно, глаза Флора, в них на миг, отразилось сострадание, и полная беспомощность. — Решили, что ты лучший, никого другого, уже не найти. Да и хлопотно, вот так отыскать, нужного человека. Время не ждет. Если ни сейчас, то мы уже не сможем провести ритуал, следующий подходящий момент наступить, как я уже говорил, через сорок лет. — Он покивал в мою сторону, двое остальных так же качнули головой, соглашаясь. — Ты чистый, девственный, душа светлая, сильная жизненная сила, то, что нужно.
— Время. — Произнес парень, тот, что стоял слева от меня, посмотрев на наручные часы.
— Ну что же, приступим.
Они простерли надомной руки, принялись что-то мычать, издавать странные, нечленораздельные звуки. Главный достал листок бумаги. Медленно, выговаривая каждое слово, принялся произносить непонятные, на каком-то древнем языке, фразы.
Я смотрел испуганными глазами, то на одного, то на другого. Затем почувствовал, как нож, лежавший на груди, внезапно стал теплым.
Они замолчали, главный кивнул и взял его.
— «Пьющий» готов принять силу. — Довольно произнес он.
Перехватив кинжал двумя пальцами за навершие рукояти, поставил точно, над сердцем, между ребер. Я почувствовал укол кончика лезвия.
Все что-то запели, главный медленно на него нажимая, погрузил его в грудь сантиметра на два.
Боль пронзила тело, я замычал, часто дыша. Глаза расширились от ужаса происходящего, мои джинсы стали мокрыми, я диким взглядом, уставился на кинжал. Мужчина убрал руку, тот продолжал торчать из моей груди, а из-под лезвия, тонкой струйкой, текла кровь. Я пытался кричать, молить их, что бы его вынули, да только мычал, мотая головой. Это не передаваемый ужас, наблюдать, как из тебя торчит нож.
Они прочитали еще что-то.
Главный прикоснулся пальцами к рукояти и нажав, погрузил его еще.
Мое тело само затряслось от страха и боли. Я уже прерывисто вздрагивал, морщился, жмуря глаза, то открывая их, то закрывал, сжимал на руках кулаки, двигал пальцами на ногах, бросал постоянно взгляд на торчащий кинжал и заходился в истерике.
Он еще раз повторил то же самое, лезвие вошло еще глубже.
Мое сердце неистово стучало, отдавая ударами в висках. Помимо боли, ощущал, как кинжал становится теплым, с каждым нажимом, приближаясь к нему.
Они вновь запели, старшей, прочитал очередную фразу и вновь надавил на рукоять. Тот, как в масло вошел еще глубже, и тут внутри, в области сердца пробила неистовая, острая, страшная по силе, резкая боль.
Я заверещал, что было сил, глаза, готовы были выскочить из орбит, сердце забилось неровно, рывками, по всей видимости, кончик лезвия достал до него и сейчас там царапал.
Ужас сковал мою душу, ведь еще немного и умру, как же стало страшно. Дальше, уже не мычал, а визжал, не переставая. Исходящая из области сердца, неимоверная по силе жгучая боль, пронизывала все тело.
Мельком, в своей агонии, заметил, как на кинжале появились красные проблески, рисунок на лезвии проявлялся.
Все замолкли, посмотрели на мое тело, дергающееся в конвульсиях. Синхронно кивнули, я краем глаза заметил, как у Флора, выступила слеза, которую он быстро сморгнул. Старший, прикоснулся к навершию рукояти кинжала и надавливая, медленно проткнул сердце на сквозь.
Я резко, глубоко вздохнул, запрокинув голову, замер. Пробило болью так, что дышать стало невозможно, глаза в ужасе широко расширились, сердце еще разок содрогнулось и остановилось. Последовало странное, явственное ощущение, как оно сжимается, уменьшаясь в размерах, высыхая, скукоживаясь, становясь, словно сушеный фрукт. Нет, это не было иллюзией чувств, данное происходило на самом деле. Последнее, что запечатлела память, как рисунок паутинки, на лезвие кинжала, ярко засветился, бордовым свечением. Глаза медленно закрылись, тело обмякло, меня поглотила тьма.