– Здравствуйте! Меня зовут Абид, мою слониху зовут Джамна. Она – молодая девушка, ей пятнадцать лет.
– Здравствуйте, – Дмитрий представился и протянул для пожатия руку.
Судя по радости, вспыхнувшей на лице Абида, и по тому, как он отряс его руку, Дмитрий что-то не угадал с кастами и явно осчастливил погонщика.
– Рекха, а какая каста у бледнокожих?
– Вы – сагибы, господа, над кастами. Считается хорошей приметой прикоснуться к белому человеку, а уж если он сам протянул руку для рукопожатия… Это превратится в семейное предание.
Они без проблем сели в большой ящик с перилами, прикрепленный к спине слонихи. Та сделала несколько шагов, и Дмитрию показалось, что он оказался в несущейся по волнам лодке. Однако быстро приноровился к походке Джамны и расслабился, наслаждаясь красотой открывающихся видов.
Пока он, словно махараджа, ехал на слоне, Рекха в традициях «Тысячи и одной ночи» услаждала его слух рассказом об истории крепости. Но долго отдыхать Дмитрию не пришлось, только он ступил на землю, как почувствовал тяжкую участь индийской бедноты. Чтобы все показать, Рекха неслась вперед, а он, взмокший, нагруженный тяжелыми сумками с аппаратурой, едва успевал за ней и фотографировал, фотографировал, фотографировал.
Все здесь было прекрасно.
Но особенно порадовало изнемогающего от жары Дмитрия, что внутри помещений всегда прохладно, словно кто-то включил кондиционер. Не зря древние зодчие построили крепость из песчаника: толстенные стены спасали не только от врагов, но и от палящего солнца. В Зале Удовольствий Дмитрий увидел, как действует настоящая сплит-система семнадцатого века: потоки воздуха охлаждались, проходя через каскады воды.
– Наташа, – Дмитрий позвонил администратору проекта. – Давай сегодня отработаем под навесами и вечернюю съемку, а завтра утром – под открытым небом. Возьми нужные костюмы, все отражатели и лампы. И воды прихвати больше, а то я свою бутылку уже прикончил.
На том и порешили.
Рекха отправилась в административный офис оформлять документы для работы группы после закрытия туристического комплекса, а Дмитрий присел в тени на скамейку и задремал.
Он и еще двое слуг везут в тележке по бесконечному пандусу малыша в синем комбинезончике. Но теперь он в одеянии махараджи. Ребенок не может и пошевельнуться под тридцатикилограммовым платьем, шитым золотыми нитями и инкрустированным драгоценными камнями. И сам Дмитрий чувствует неимоверную тяжесть. Наваливается. Давит. Угрожает.
Вдруг, неожиданно для самого себя, Дмитрий вместо того, чтобы закричать, засмеялся. Или это смех ребенка?
Так или иначе, но тяжесть бесследно исчезает.
А малыш уже восседает на троне под мраморными колоннами в тронном зале махараджи. Сам же Дмитрий стоит с опахалом из павлиньих перьев, а мама мальчика и почему-то Катя, одетые в сари, кружатся в индийском танце.
«Это нужно отснять…» – пронзает Дмитрия мысль.
Он проснулся, словно от толчка. Некоторое время недоуменно озирался, а потом рассмеялся. Игры разума.
Да, трон из сна был хорош: резной, из слоновой кости, весь усыпанный самоцветами. Осматривая форт, Дмитрий сожалел, что убранство не сохранилось. Рекха говорила, что кое-что есть в музее города и в частных коллекциях… англичан. Дмитрий тогда возмутился: «Разграбили страну!» – вот и приснилось.
Он проспал едва ли десять минут, но почувствовал себя бодрым. Встал, с удовольствием потянулся. А вот и автобус с командой.
Началась съемка.
Дмитрий работал на совесть – час, другой, третий. Модели быстро выдыхались на жаре, а он – как заведенный. Вот только пот со лба вытирал уже не носовым платком, а полотенцем.
Понял, что дико вымотался, только когда поднимался по ступенькам в автобус: ноги чугуном налились, а руки никак не могли ухватиться за поручень.
Ужинать Дмитрий не захотел, только заказал легкий коктейль в номер – душ и в постель. Но сон не шел. Что ли, разница в часовых поясах давала о себе знать? С час ворочался в кровати, потом, решившись, встал, подхватил ноутбук и прошлепал босыми ногами на балкон. Материала было отснято довольно много. Дмитрий методично щелкал мышкой, перелистывая фотографии.
Неплохо. Но и только. От снимков хотелось чего-то большего. Понять бы чего.
Дмитрий поглядел на ночное небо, словно искал там ответ на вопрос.
«Все здесь другое! Звезды ярче и такие низкие, что рукой можно достать. А луна… лежит на боку… прямо лодка на волнах».
– Иришка, все очень плохо… очень, – раздалось совсем рядом.