– Ах, бабушка! Русским духом пахнет!
– Што ты, дитя, – отвицеет бабка, – какой здись русский дух? Ты жила там, – тибе все русский дух и цюетце…
Вот жона и ушла из бани; бабка одна осталась в бане. Вот и она покатилась водой и пошла вон; во двери только-што голову показала, чорт с зади немножко попехнув, а мужицек и отсек ей голову, взяв за нос и бросив в море; на ногу встав, другую раздернув и тожо в море бросив. Пришов он к своей молодой жоне, берет ее за руку и отправляютце в свою местность, и построив он опеть свое цярство ищо лутше прежнево, и став он со своей жоной жить да цярствовать, тем и сказка концеетце!..
(Вельский у. Зап. со слов Матушкина. 90-ые годы)
Жили были старик со старухой, у них был один сын Иван. Этот Иван вздумал вить веревки. Пришел на берег реки и вьет веревки. Вдруг из воды вышел чертенок и спрашивает:
– Чево, Иван, делаешь?
Иван сказал:
– Веревки вью, стану море моршить, да вас чертей корчить.
Чертенок сказал:
– Что тебе надо за это? – и пошел чертенок к старшему чертенку спрашивать. Старший велел:
– Перво побегайте с Иваном.
А Иван сказал:
– У меня есть маленький сивенький старичек, так ты с им побегай наперво.
На то время выскочил из кустов заяц и побежал, чертенок и кричит:
– Ой, ой, нет не угонится.
Чертенок и думает, за стариком сивым не угонится, а за молодым Иваном нечего и думать; этот чертенок испугался и убежал опять к старшему и рассказал старшему.
– Ну, ступай, покидайте палки.
Этот чертенок принес палку толстую и большую и кинул палку высоко. Иван сказал:
– Ты низко кинул, а я кину из виду вон.
Чертенок думает, что и правду кинет высоко, испугался и убежал. Пришел к старшему и сказал; старший сказал:
– Сходи и поборитесь и узнай силу.
Когда пришел к Ивану, чертенок и говорит:
– Давай боротся.
Иван сказал:
– Мне не стоит марать руки, а у меня есть дед семидесяти пяти лет, так ты хоть с ним-то справься.
В то время из лесу вышел медведь. Этот чертенок и схватился. Медведь все его изуродовал. Чертенок говорит старшему, когда пришел от медведя:
– Больше не пойду к Ивану.
Старший сказал:
– Сходи, что надо еще Ивану.
Чертенок пришел, а Иван тем времянем выкопал яму, свою шляпу изорвал и разтянул по яме, чертенок и говорит:
– Иван, моря не морши и нас чертей не корчи, что надо, то и бери.
Иван сказал:
– Вот эту шляпу наноси полную золота.
Этот чертенок обрадел, стал носить мешком золото, носит, носит, и подачи нет, и говорит Ивану:
– Какая у тебя большая шляпа-та!
Иван сказал:
– Ничего не велика.
Чертенок полную яму наносил золота и принес колечко и говорит:
– Вот тебе еще подарок, когда тебе что надо, все тебе будет, только с руки на руку перенадень.
Иван взял колечко, распрощались, чертенок ушел, Иван золото увез домой. Иван и говорит своей матери:
– Сходи сватом к царю, – а у царя было (так) дочь, звали Марьей, – не отдаст-ли за меня.
Мать пришла к царю и говорит:
– Царь, великий государь, отдай за моего Ванюшку свою дочь Марью, у его денег не меньше твоего.
Царь и говорит:
– Пусть сделает дом точно такой, как у меня, чтобы сегодня ночьей, вутре я выйду на бавхон, чтобы видно было его дом.
Мать когда пришла домой и заплакала и разсказала Ивану. Иван и говорит:
– Не тужи, утро вечера мудреняе.
Мать отстала плакать и легла спать, а Ванюшка вышел на улицу, с руки на руку перенадел колечко, вдруг пришло страшно народу и стали работать, к утру дом лучше царева сделали. Мать Ивана утром встала, смотрит – все не по старому, и пошла мать к царю, пришла к царю и говорит:
– Вот, царь, экой хитрой у меня Ванюшка, в одну ночь экой дом заворотил.
Царь сказал:
– Пусть в одну ночь церковь сделает.
Еще пуще запечалилась, пришла домой, сказала Ванюшке. Иван сказал:
– Не тужи.
Вышел ночьей на улицу, перенадел с руки на руку колечко, вдруг сделалась церковь и зазвонили и царя разбудили. Мать пришла к царю и говорит:
– Вот, царь, великий государь, все сделано, отдай твою Машеньку.
– Можно отдать, только с тем, чтоб от вашего дому до моего дворца были мосты хрустальные и сукнам устланы, а по ним чтобы ходила карета-самоката и всякия птицы пели.
Мать испугалась и заплакала и пошла домой, пришла домой и разсказала Ивану. Он и говорит:
– Утро вечера мудреняе, не тужи.
Когда легли спать, вышел на улицу, перенадел колечко, вдруг стали мосты хрустальные и сукном устланные и карета-самоката до самого дворца царского, и всякия птицы поют, и отдал царь за Ивана Машеньку.