“Переглядываются как любовники”, - сердито думал Зеведей. Свадьба для него была испорчена. Он желал унизить, оскорбить этого плотницкого сына, выгнать прочь отсюда, но это была не его свадьба и не его город-могильник. Тогда ему захотелось вызвать Иисуса на диспут. В своем судейском умении говорить и ставить людей на место он был уверен.
Кто-то за столом упомянул Иохонана Крестителя. Слава о праведнике-нашрите, который живет в пещере за Иорданом и очищает людей от грехов водами священной реки, шла по всей Галилее. Зеведей тут же вмешался в беседу.
- Когда в Назарет пришла весть о святом отшельнике, - громко и властно заговорил он, заставив всех смолкнуть и прислушаться к нему, - мои сыновья просили меня отпустить их на Иордан, чтобы видеть своими глазами этого человека и рассказать о нем в городе. Я, конечно же, благословил их на это дело. Расскажи нам Иаков об этом человеке.
Все взоры обратились на старшего Иакова. Тот, словно птица в золотой клетке, которой пришла пора петь перед гостями, отставил блюдо и начал докладывать:
- Он одет во власяницу из верблюжьего волоса, носит кожаный пояс. Голова у него как львиная грива, которой не касался гребень, и говорит он громовым голосом, - без запинки, как затверженный урок, произнес он.
Десятки раз Иакова спрашивали об этом, и десятки раз он повторял одно и то же. Не отличаясь воображением, он просто не знал, что еще добавить к образу отшельника.
- Он смотрит и как будто не видит, - неуверенно добавил Иоанн, которому давно надоело слушать одну и ту же историю.
- Что это значит? - сердито спросил Зеведей. Младший сын невольно раздражал его. - Ты хочешь сказать, что он слепой?
- Не слепой. Его глаза словно обращены внутрь. И они у него все время слезились.
- Глаза внутрь! Как такое возможно? Что за выдумки? Иаков продолжай.
- Много людей приходило к нему, - покорно запел Иаков. - Особенно из Иудеи. А он говорил всем: “Покайтесь, ибо приблизилось к вам Царство Небесное. Судный день идет, когда с каждого спросит Господь за грехи его. Не спасут человека все сокровища его, ни царский престол, ни священные ризы”. Громовым голосом говорил Иохонан. И люди опускались перед ним на колени и славили Бога. А он их вел в Иордан и опускал в воду. И благословлял именем Господа.
- А кем он себя называл? - продолжал опрос судья.
- Он сказал: я не пророк, но за мной идет тот, кто выше меня.
- Он предтеча Мессии, - тихо вставил Иоанн. - Мессия должен скоро придти.
- Мы знаем о Мессии, - раздраженно оборвал его отец. - Неизвестно, когда придет Мессия и откуда. Но он должен быть из царского рода Давида.
- Пришествие Мессии ознаменуется великими чудесами, - добавил хозяин дома.- Но их пока не было.
- Их нужно видеть, - не унимался юноша.
- Кажется, мой сын считает, - с усмешкой произнес Зеведей, все дальше отталкивая то себя Иоанна, - что чудеса не очевидны для всех, но их могут видеть только избранные. Что же это за чудеса, которые недоступны народу?
- Их видели пророки, но не видели другие, - упрямо и открыто перечил Иоанн отцу. - Чуда нужно желать, чтобы увидеть его.
- Ты тоже так думаешь? - неожиданно и грубо обратился судья к Иисусу.
- Да, - коротко ответил тот и ободряюще улыбнулся Иоанну.
Это еще более озлило Зеведея. Если он публично укоряет своего сына, то потому что тот сам виноват. Но это - его сын, его собственность, и никто не смеет вставать между ними.
- Это почему же? Объясни! - потребовал он, будто проводил расследование.
- Люди слепы.
- Значит, мы все здесь слепые?
- Это ты сказал.
- А ты что скажешь? - в ярости выдохнул Зеведей.
Иисус пожал плечами. Он не хотел спорить, он даже не желал говорить с Зеведеем и не скрывал этого. Его холодная самоуверенность бесила судью, и он, сознавая это, сам ставил себя в проигрышное положение, но не мог остановиться. Он хотел сражаться, а противник им пренебрегал. Приличные люди так не поступают.
- Имей смелость, скажи, - вызывал его Зеведей.
- Судья, я вас не беспокою. Не беспокойте и вы меня.
Но Зеведей не мог уняться.
- Кто же, по-твоему, зрячий? Скажи нам Иисус, сын Иосифа! Уверен, себя ты считаешь зрячим. Уж не тот ли зрячий, кто не почитает отца и мать своих?
Уже хозяин дома посматривал на него с удивлением, а Иоанн, у которого от волнения пересохло в горле, глотал вино, сам того не замечая. Ожесточенный спор отца с возлюбленным учителем терзал его сердце. Всем было понятно, что судья сводит личные счеты.
- Друг мой, мы на свадьбе, - попробовал напомнить ему хозяин дома.
- Пусть ответит! - судья впился глазами в противника.
Понимая, что его не оставят в покое, Иисус ответил:
- Зрячим человека делает истина.
- И что есть истина?
- Истина?
- Именно, истина.
- Истина - это другое имя свободы. Если твоя истина ни от чего тебя не освобождает, то это еще одна человеческая ложь, - произнося это, Иисус смотрел на Иоанна, будто говорил для него. - Истина должна освобождать от человеческого.
- Освобождать от человеческого? Делать его зверем?
- Для этого человеку не нужно утруждаться, - иронично ответил Иисус. - Небо свободно от человеческого. Я говорю о приближении к Небу, а не к земле, на которой человек стоит обеими ногами.
“Нет,- понял Зеведей и немного успокоился, - этот человек не обладает властью. Люди с властью не говорят так безответственно. Иисус - не политик, он очередной болтун, лжепророк, каких полно в Израиле. Сын Неба, который освобождает от человеческого? Это было бы смешным, если бы не было кощунственным”.
- Я скажу всем, что есть истина! - К судье вернулась уверенность. - Истина в Божьей мудрости. Господь дал Моисею 613 заветов. Число запретов в них - 365, как число дней в году. Число повелений - 248, как число органов в теле человека. Если вычесть из года день, нарушится исчисление времени и зима станет летом. Если удалить у человека орган, он будет калека или мертвец. Как неизменны эти числа, так непреложен Закон.
- Хорошо сказано, - поддержал его хозяин дома.
- Тот, кто думает, что можно соблюдать одну заповедь и не соблюдать другую, - глупец и грешник. Нарушающий один день, нарушает весь год. Пренебрегающий одним органом, пренебрегает всей жизнью. Кто ест неумытыми руками сегодня, завтра нарушит субботу. Завидующий дому ближнего своего станет красть и блудить. А не почитающий отца и мать своих возропщет на Бога. Не приносящий в мир своих плодов, подобно худому дереву, будет брошен в печь преисподней. Там будет плач и скрежет зубов. Плодитесь и размножайтесь, сказал господь. Плоды человека - дети его. Человек без детей подобен бесплодной смоковнице. Есть скопцы от Бога, есть скопцы, которых люди сделали такими, а есть скопцы, которые не хотят дать свой плод. Будут срублены такие и брошены в огонь
- Хорошо сказано, - повторил хозяин дома.
Но Зеведей только начал говорить. Он доставал и доставал из своего памятного архива аргументированные мнения на все вопросы бытия, словно величайший фокусник, который способен извлечь из пустой корзины целую пекарню и накормить хлебом мудрости тысячи людей. Все уже были сыты.
- И вот что я еще скажу, - подвел итог своей речи Зеведей. - Конечно, Иохонан - праведник и почти пророк. Но каждый должен оставаться в том звании, в каком был рожден, и заниматься тем, чему был обучен. Это неслыханное дело! Священник из череды Авии, потомок Аарона, которому Моисей во весь род его повелел служить при доме Господнем, такой человек оставляет Храм, открыто порывает с Синедрионом, и уходит за Иордан. Почему он поселился не на правом, а на левом берегу, в Декаполисе? Он словно провел черту между собой и всем Израилем. Доведет ли это его до добра?
И Зеведей многозначительно посмотрел на плотницкого сына, но тот давно уже его не слушал и думал о своем.
Наступила пауза.
- Возлюби ближнего своего как самого себя, - раздался вдруг странный голос Иоанна.
Взоры обратились к нему. И тут все сидящие за столом обнаружили, что юноша сильно пьян.
- Ведь это так просто, - продолжал он нетвердым языком. - Так просто. Нужно любить друг друга и больше ничего не нужно.