- Эмма!
Она стоит наверху лестницы, глядя на нас.
- Я могу попробовать, - говорит Эмма. - Все, что я могу сделать, это попробовать.
Я тяну Бри, поднимая ее. Она больше не может держаться на ногах, так что я
подхватываю ее рукой под колени и несу. Эмма протискивается мимо нас, чтобы идти впереди.
В больнице полно медицинского персона, большинство из них лечат раненых членов
Ордена, которые были возвращены в Объединенный Центр с площади. Эмма указывает на
пустующую кровать и я опускаю Бри на жесткий матрас.
- С тобой все будет хорошо, - говорю ей я, но я никогда не видел, чтобы она была в таком
плохом состоянии. Она вся в крови, ее кожа слишком бледная и что-то потухло в ее глазах. Она
витает где-то еще. - Бри?
Она поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня. Я целую костяшки ее пальцев.
Эмма раздает приказы другому врачу. Надо снять куртку с Бри и ей нужны
болеутоляющие.
- Грей, тебе придется уйти, - говорит Эмма.
Но я не хочу отпускать руку Бри. Возможно, она никогда вновь не будет теплая. Эмма
отталкивает меня. Пальцы Бри липкие в моих руках.
- Кто-нибудь, выведите его отсюда, - орет Эмма. - Выведите его за дверь.
Меня выдворяет здоровенный санитар, выталкивая меня в коридор. Дверь
захлопывается перед моим носом. Когда я хватаюсь за ручку, дверь заперта. Все, с чем я
остаюсь - это окошечко с видом на суматоху внутри. Уперевшись кулаками в стекло, с комком в
горле, я смотрю.
Рукав кожаной куртки Бри разрезают, потом освобождают от него ее плечо. Весь правый
бок от плеча до грудной клетки, темный от крови. Они срезают с нее рубашку и
переворачивают на живот. Врач подходит к окошку и опускает шторку.
Я ударяю ладонями по стеклу, крича имя Бри. Шторка не поднимается. В течение
длительного времени, достаточно долго, чтобы я перестал стучать и вместо этого сполз на пол.
Мой отец, Блейн, теперь она? Это на самом деле сломает меня. Это разорвет меня на части.
Сколько частей себя я должен потерять и остаться при этом в строю?
Я смотрю на ее кровь на моих руках.
Я не могу перестать трястись.
Кто-нибудь должен сказать, что мне делать. Кто-нибудь должен, иначе я просто сойду с
ума.
« Ты точно не можешь сидеть здесь и жалеть себя», - слышу я журящий меня голос
Блейна в моем ухе. – « Франк мертв, а все остальные все еще сражаются. Пойди и скажи им,
что пора остановиться».
Он осуждал бы меня даже сейчас. Но неужели я сделал недостаточно? Мало
пожертвовал? Сколько мне еще нужно отдать?
150
Эрин Боуман – Скопированный / Erin Bowman – Forged (Taken #3)
«Все», - говорит Блейн. – « Потому что люди верили».
И вот после чего, истинное воздействие работы Беа ударяет в меня — истории
"Предвестника", пропаганда, которая была распространена во всех городах, слухи, которые
передавались шепотом в тихих улочках. Я думал, что они все врут, но это не так. Они только
будут врать, если я не сделаю этого, если я решу так с ними поступить.
Я не единственный кто потерял брата, отца или друга. Я не единственный кто ошибался.
Внизу, на той площади, будущее всех висит на волоске, или может быть пуля слишком близко,
чтобы забрать у них его. И если я сейчас не смогу стать рядом с ними, ради чего это все было
сделано?
Я бросаю взгляд на окошко палаты Бри. Шторка все еще опущена.
« Это последняя вещь, которую тебе нужно сделать», - обещает Блейн. – « Она
поймет».
Всегда есть кое-что еще. После этого будет еще что-то. Такова жизнь.
Но он прав. Если бы наши судьбы поменялись ролями и он был бы на моем месте, я
знаю, он бы уже был в центре города.
Я делаю глубокий вдох и встаю. Потому что я должен. Так как на самом деле, когда я
смотрю на все произошедшее в целом, не остается иного выхода.
В нескольких кварталах от площади столько мусора на дороге, что я отказываюсь от
автомобиля, который я взял около Объединенного Центра и продолжаю свой путь пешком.
Выстрелы палят нещадно, мир - одно бушующее пламя. Меня в конечном итоге загоняют в
узкий переулок, где я сижу за мусорным баком, в то время как члены Ордена пытаются снять
меня с крыши. Я идиот, вооруженный все тем же пистолетом без патронов, которым я
застрелил пилотов Франка, и у меня нет никакого плана. Так или иначе, это все казалось
намного проще, в моей голове.
- Ты что хочешь, чтобы тебя убили?
Я смотрю через дорогу и вижу двоюродного брата Элии, выглядывающего из-за двери.
Он указывает на следы темной жидкости на земле. Сначала я думаю, что это кровь, но
понимаю, что это вылившееся топливо из перевернутого автомобиля Ордена в конце переулка.
Двоюродный брат Элии зажигает спичку и бросает ее на бензин. Пламя змеится
дорожкой и когда на ее пути встречается машина, меня обдает взрывной волной, добравшейся
до костей. Выстрелы редеют. В момент тишины я проскакиваю через переулок под прикрытием
дыма в здание напротив.
Мы поднимаемся на несколько пролетов и находим Элию кричащего в рацию и
склонившегося над столом с полудюжиной Повстанцев. Он весь в крови, но он полностью
подвижен, так что кровь не может быть его. Я рассказываю ему о Франке, и он сразу же
начинает раздавать приказы.
- Кто-нибудь позвоните в Объединенный Центр. Я хочу получить видео с телом. Двое
охранников с Греем отправляйтесь туда. - Он указывает на балкон, который выходит на
площадь. - И достаньте для него бронежилет. Я не хочу рисковать.
Прежде чем я действительно готов, я выхожу на балкон с парой Повстанцев по обе
стороны от меня. Я съеживаюсь, ожидая пули, но ничего не происходит. Платформа Франка, с
которой он произносил речи до этого, захвачена. Куда ни кинешь взгляд везде брошенные
машины и растерзанные тела. Некоторые одеты в черную униформу, но почти столько же в
обветшалой одежде. Группа граждан зажата в углу. Толпа подростков разбила лобовое стекло
автомобиля Ордена, вытащив солдат из машины. Я чувствую вкус крови в воздухе и вижу ее на
улицах. Мир окрашен в темные цвета.
Мне передают микрофон. Элия говорит, что будет достаточно громко. Все что
организовал Франк для своего выступления, теперь работает для нас.
151
Эрин Боуман – Скопированный / Erin Bowman – Forged (Taken #3)
Слышится пронзительный свист и белая вспышка озаряет купол. Что-то взрывается в
виде многолучевой синей звезды - фейерверк, который на мгновение становится громче, чем
крики и вопли. Почти таким же громким, как хлопки выстрелов.
Шума и инородного цвета достаточно, чтобы люди на площади приостановились. Они
посмотрели вверх, пораженно уставившись на стену позади платформы, которая стала
транслировать видео валяющегося тела Франка.
Это мой сигнал.
- Франк мертв, - говорю я в краткий миг затишья боя.
Мой голос гулко проносится по площади. Так громко, что я могу поспорить на то, что
Блейн — где бы он ни был — слышит меня. Осознав это, меня накрывает волна спокойствия.
Люди оборачиваются, пытаясь определить, откуда исходит мой голос. Некоторые
замечают меня. Другие, кто еще не увидели доказательства смерти Франка, находят ее на стене
позади переполненной сцены.
- Некоторые из вас знают меня, а остальные из вас, вероятно, не верят тому, что я
говорю, - продолжаю я. - Меня называли по-разному: Экспат, Мятежник, беглец ищущий