Леха. Ожог поцелуя — это искра блаженства!
Никитич смеется.
Микола. Искра блаженства — ведь это надо же! А ну еще!
Леха. Любовь — это неудержимое половодье чувств!
Никитич. А я уже перешел тот возраст, чтобы блядовать! Немного, конечно, еще прельщает, едрена вошь, но все больше интересуюсь насчет кормежки, или там по хозяйству чего сделать…
Микола. Это потому что бабы теперь — тьфу! Гулящие теперь бабы, это я точно знаю, недаром в такси работаю. Все бабы бляди, кроме наших матерей! Гулять гуляют, а душевности никакой.
Леха. Слить уста — это не значит слить судьбы.
Микола. Но вот в прошлом году у меня на курорте случай вышел, всем случаям случай! Встретил я там одну — ничего особенного вроде: и лет ей сорок пять, и с лица не красавица, но грудь, как у девки, и образование высшее. Четыре языка знает, есть об чем поговорить. Я, правда, ни одного языка не знаю, но она четыре знает и есть о чем поговорить…
Никитич. А меня и поговорить уже не тянет. Раньше тянуло, едрена вошь, а теперь нет…
Микола. Спортом надо заняться, физзарядкой. Это ж закон такой: в одном месте потеряешь, в другом найдешь. А ну, Леха, скажи!
Леха. Никогда не иметь — это лучше, чем потерять. Потерять — это лучше, чем никогда не иметь!
Микола (в восторге). Вот у нас Леха какой! Мы с ним — пара сапогов на одну ногу: у него образование, у меня ум природный. Вот он меня и приобщает. Ну, Никитич, еще кон?
Никитич. Не возражаю, едрена вошь.
Микола. А ты, Леха, пока я сдам, сходи удочки проверь: может уже поймалась наша золотая рыбка. (Леха идет. Микола сдает карты). Сейчас мы эту рыбку на сковородку в маслице — пускай попляшет!
Леха (возвращается). Не клюет.
Микола. Что значит, не клюет? Быть такого не может: всегда клевала, а сегодня не клюет! Мы сюда ради нее большого человека, можно сказать, привезли, а она не клюет! Эх, нужны стране герои, да где их взять!
Никитич (берет карты). Полтинник. Видать, так и уедем, едрена вошь, не попробуем твоей золотой рыбки.
Микола. Ты что? Раз я сказал: будет рыбка, значит — закон! Вот сейчас выпьем, согреемся, кон доиграем, глянь, а она уже там! На крючке! Только главное — выпить! (Наливает). Что-то стало холодать, не пора ли нам поддать! Ставлю рубль! Что-то ноги стали зябнуть, не пора ли нам дерябнуть!
Все пьют.
Леха (смотрит в карты). Жизнь — это противоречие борьбы противоречий! (Бросает карты).
Никитич. Ты, значит, мимо, едрена вошь? А я уровнял. (Бросает рубль). Открываем.
Микола. Эх, нужны стране герои, да одни чудаки родятся! Опять твоя! (Бросает карты).
Леха (тянется к картам). У тебя что было? Покажи!
Микола. А тебе зачем?
Леха. Любопытство — скользящий луч прожектора. (Открывает карты). Так у вас же поровну, чего ж ты, надо играть свару.
Микола. Раз поровну, я должен уступить как хозяин. Ведь Никитич — мой гость или нет? И большой человек к тому же.
Леха. Пусть он по службе начальник, а ты простой таксист, в духовном мире вы равны, оба — инженеры человеческих душ.
Никитич. Верно, едрена вошь, в игре справедливость — первое дело! Играем свару.
Микола. Свару, так свару, я что? Я не против. Справедливость в человеке — это главное. (Наливает водку). Вот я по роду своей работы много встречаюсь с разными людьми, и вошло у меня в привычку изучать окружающий мир.
Пьют.
Леха. Справедливость — это русло нравственности.
Микола. …люди встречаются разные: и грешники и святые…
Никитич. Нет таких, чтоб не грешили. Все грешники, едрена вошь, хоть и святые…
Микола (в лирическом трансе). …Еду я, бывает, по улицам ночного города и обращаю внимание на освещенные окна домов, а в них мелькают бытовые кадры из жизни других людей…
Леха. Судьба — это обстоятельства. (Бросает деньги). Даю полтинник. Уравниваем?
Никитич. Уравниваем. (Бросает деньги).
Микола. А я удвою, мне не жалко. (Бросает рубль). Эх, нужны стране герои, да где их взять?