Даше было страшно.
Рассвет, плотно укутанный темными тучами не предвещал ничего хорошего. Он, как кусочек стылой осени, вносил в настроение щепотку липкого прошлого, которое грязью прилипало к сознанию.
Что говорить? Как реагировать? Какой быть?
Но Даша понимала — все эти вопросы бессмысленны. Главное — ей хотелось надеяться. И от этого сердце сжималось, пропускало удар и с новой волной билось. Пока жива надежда, пока есть мечты — ты существуешь. Ты это — ты. Здесь. Сейчас. И будешь. Завтра. Потом. В новом рассвете.
— Даш? — Голос Игоря прозвучал чуть хрипло, удивленно.
Он явно стоял за ее спиной пару минут и не решался на разговор. Пришел раньше. Как и она.
— Привет.
Пришлось повернуться, протянуть пакет и не поднимать взгляд. Все равно ветер спутывает волосы, а по голосу ясно — ей не безразлично.
— Даша, Дана…
Он коснулся ее руки, сжал в своих ладонях и порывисто обнял, прижимая к шершавому весеннему пальто. Теплый. Молчаливый. И в этом молчании Даша улавливала волнения. Не только ей страшно.
— Прости, я виноват. Виноват, что не спросил, что мы не поговорили. Я помню тот вечер. Как стоял у твоего дома, судорожно решая, что делать. И сдался, думая, что тебе будет лучше. С кем-то, кто удобнее, ближе, роднее.
Игорь не назвал имя. Но и так понятно: речь об Андрее. О тех фото, который Ира сделала на КПИ ожидая их возле корпуса. О тех объятиях, в которых Андрей просто поддерживал ее, не собираясь переступать границу дружбы. Они никогда не думали о том, чтобы быть ближе. Быть не друзьями. Между ними ничего не вспыхивало и не закрадывалось. Сколько себя помнила Андрей — ей как брат. Как старший брат, поддерживающий во всех авантюрах и сложных моментах. Тот, кто верит, кто рядом. Вопреки всему. Но не парень. Это другое.
Другое, разъедающее изнутри волнениями, отбирающее мысли, включающее сомнения. То, из-за чего истязаешь себя домыслами, стараешься спрятаться от всего мира, заглушить, вырвать, вытянуть, выбросить.
Неправильное. Теперь Даша понимала — все надуманно. Все темнота. В которой она видит своих монстров.
И сейчас, прячась на широкой груди, знала — с Игорем спокойно. Несмотря ни на что.
— Ты важна для меня и, — он запнулся, — я хочу быть с тобой. Быть рядом.
Не добавил всегда, не обещал, не клялся. Поэтому верилось. Даша закрыла глаза, забыв, что нужно ответить. Страшно больше не чувствовать, не знать, что в чьих-то руках будет так же спокойно. Без качелей. Без пропастей и взлетов. Может, слишком скучно, но хорошо.
— Я скучал.
Он зарылся в ее волосы, чуть крепче прижал к себе, стараясь надышаться ее запахом, чувствовать ее тепло.
— Я тоже… и, — Даша прикусила губу, сдерживая нахлынувшие слезы. — Хотела бы попробовать. Еще раз. Наверное…
— Мы не спешим. Никуда не спешим.
Даша хотела что-то добавить, но ее перебил прибывший поезд. Он с шумом остановился, постоял, не дождавшись пассажиров, и захлопнул двери.
Шум метро, разрезающего платформу пополам. Ветер.
Этот рассвет был слишком холодным, чтобы не ценить то тепло, которое было настолько близко, что не хотелось дышать (чтобы не развеять).
Эпилог: конечная 127*
Всегда. За мутными окнами метрополитена, в душных вагонах и тесных пересадках красной линии едут уставшие, измученные недосыпом и пресыщенностью вынужденного общения. Люди.
Они — нелюбовь. Они — ты. Как и прошлогоднее кино, сюжет которого хочется забыть, не помнить, не пересматривать. Ему нет конца, ведь мы не досмотрели.
В городе алеет рассвет, рассеивая то ли туман, то ли смог. Теперь все равно.
Закрой глаза, коснись шершавого подоконника с отслоившейся краской. У нас нет лишних моментов, воспоминаний, минут. Все — прошлое.
А пока темный коридор, советский паркет и город, наполненный стеклянными глазами, неустанно ожидающими твоего появления.
Я выброшу серьезность, улыбки, наушники, ручки, помятые чеки и исписанные тетради. Они — шум, создающий иллюзию привычной жизни. Дома все равно не ждут. А я и так без сил. Не говорю, не думаю.
Не прошу.
Моя остановка — конечная.
За ней пелена дождя и серых домов-коробок. Сыро, холодно… а может, зябко? Но главное — тихо.
Непогода стерла с неровного асфальта чужие следы, загнала в подъезды незнакомых людей. Но так и не смыла горечь.
У нас судьба.
*127 — код станции метро Лесная, Киев
Несколько месяцев спустя
Яркие лучи солнца пятнами ложились на парту. Даша прикрывала глаза рукой, чтобы написать последний ответ на экзаменационный вопрос. Пальцы дрожали от волнения, шариковая ручка скользила по бумаге, делая кривые линии из-за шероховатости парты.
— Степанова, сдаешь? — преподаватель обратился к Даше. — Иди первой.
— А первым бонусный бал полагается? — отозвался Никита.
Даша аж замерла. Ей бы смелости не хватило спрашивать. Но лишним не будет, если так.
— За смелость, — с улыбкой подтвердил преподаватель. — Ну так что?
— Я бы пошел, — заявил Никита. — Но у меня еще один вопрос. Эх… пропал мой бонус.
Игнат Юрьевич улыбнулся, он часто шутил с ребятами, поэтому спокойно реагировал Никиту.
Сдать оказалось легче, чем Даша себе представляла. Первые минуты у доски, в гробовом молчании, казалось слышно как стучит ее сердце. Но листик у нее не забрали. С него и прочитала. Дополнительного Игнат Юрьевич ничего не спросил. Только улыбнулся, забрал билет и попросил положить зачетку на стол.
— Свободна, жди своих, в два часа придете за оценками, я распишусь и ведомость закрою.
Даша взяла ручку, сумку и, оглянувшись на группу, вышла из кабинета. Сдала. И написала Игорю.
— Сообщение доставлено.
После этой фразы Даша подняла голову и только сейчас заметила, что Твэл возле лестницы: стоит, лениво облокачиваясь на перила. Черная футболка, привычные тяжелые ботинки и светлые джинсы. Он спрятал телефон в карман, широко улыбнулся и подошел.
— Поздравляю с первым экзаменом?
Не спрашивая разрешения он поднял ее на руки, нагло поцеловал, касаясь сладких и чуть искусанных губ своими.
— Мы в колледже! Ну! — только и смогла прошептать.
— Знаю я, знаю, Сашка слил мне твою локацию и расписание. Зачетка есть?
Он поставил ее на ноги и, видя насколько Даша растеряна, с улыбкой приобнял.
— Нет, в два часа будет, когда все сдадут и ведомость препод заполнит.
— Значит, у нас есть время.
— Есть. До двух!
— Нет, нет, мы так не договаривались. Я, между прочим, тебя украл насовсем!
Даша рассмеялась, взяла его за руку.
— Насовсем так насовсем. Но в два мне нужно быть здесь.
— Будет сделано.
Главное, что будет… думая об этом, Даша радостно улыбнулась. Они вместе. В-м-е-с-т-е.