— Это называется из грязи в князи, — пробурчал ворон. — Это тот Иван-дурак, от которого я сбежал. Видишь, не пропал, а ты боялась!
— Кто боялся? — возмутилась я. — Больше всех ты боялся, что тебя совесть замучит, а я вообще тут ни при чём!
— Ладно вам, поехали, — сказал волк. — А то они сейчас праздновать начнут, а Василисе в пьяном дебоше участвовать не след!
— Чего это? — расстроилась я. — Раскомандовался! Я, может, тоже хочу принять участие в народных гуляньях!
Тут на площадь начали выкатывать бочки — в этих краях всё делалось быстро, не то что у нас: пока банкет приготовят, гости ждать устанут! — народ заметно оживился, а я решила, что на
празднике погуляю в другой раз. И мы постарались смыться незамеченными.
Через пару дней мы добрались до моря. Интересная, конечно, тут география.
Недалеко от берега млел здоровенный разноцветный кашалот с пышным хвостовым плавником, то и дело выпуская шикарный фонтан.
— Нам на ту сторону? — уточнила я.
Кондрат кивнул.
— А корабли тут вообще есть?
Кондрат пожал плечами.
— Ты что, дара речи лишился? — возмутилась я. — Давай, определись, куда нам надо!
Впрочем, вскоре я убедилась, что толку мне от ворона не добиться. Тогда я решила взять инициативу в свои руки.
— Уважаемый! — обратилась я к кашалоту. — Не будете ли вы так любезны перевезти нас на тот берег? Я вам заплачу…
— А на кой мне твоё золото? — зевнул тот во весь рот, показав огромные зубы. — У нас на дне и не такое добро! Чего у тебя ещё есть? Говори, а то уплыву, жарко уже.
— Ну-у… — загадочно сказала я, доставая таинственную монету, которая была вовсе не монетой.
— Тут у меня одна штуковинка… Не её ли вы ищете?
Кашалот вдруг встрепенулся, пустил пару пузырей и исчез в пучине. Я посмотрела на Кондрата, но тот только развёл крыльями.
А через мгновение море вспенилось и хлынуло на берег, так что мне пришлось спешно отступить на пригорок. Почти у самого берега из воды показалась чья-то здоровенная башка. Больше всего она напоминала большой ком водорослей, а за ухом у водяного кокетливо торчала веточка коралла. Водяной пошарил под водой, извлёк золотую корону, украшенную морскими звёздами, и напялил её набекрень. Я так поняла, что это и есть Морской Царь. Выглядел он весьма непрезентабельно, словно с похмелья. Он спросил:
— Ну, чего у тебя там? Говори быстрее, жарко.
— Слушайте, это вам надо кольчугу починить, или мне? — возмутилась я по привычке. — Сперва ваш кашалот мне хамит, теперь вы на грубость нарываетесь.
— Я тебя сейчас в морского ежа превращу, — ласково пообещал мне водяной. — Чего тебе надо?
— На тот берег мне надо! — окончательно расхрабрилась я. Тут Кондрат сдавленно каркнул, я очень некстати посмотрела себе под ноги и обнаружила, что мой пригорок окружен разнокалиберными змеями числом примерно до нескольких сотен. И они всё прибывали и прибывали.
— Верни мне мою вещь! — велел водяной, шлёпая по воде лягушачьими лапами и тараща на меня рыбьи глаза.
— Мне нужно на тот берег, — упёрлась я, по своему обыкновению, с большого перепугу. — Перевезите, тогда отдам! И вообще, кто так ведет дела? От вас же все разбегутся, если вы так и будете народ змеями пугать! Вон баба-яга жалуется, что из-за ваших гадюк у неё избушка бесится, шарахается, и бабка всю посуду перебила!
— А, так ты бабы-яги знакомая! — обрадовался водяной. — Тогда другое дело. Что ж ты сразу не сказала!
Змеи подавленно расползлись, водяной выбрался на берег, обнаружив мощный дельфиний хвост, и сказал:
— Ладно, отправлю тебя на тот берег. Только ради бабы-яги! Ах, хороша она была в молодости! Помню, пришла она как-то на бережок.
Тут водяной углубился в романтические воспоминания, а я откровенно скучала.
— Ну, — закончил наконец водяной. — Готова? Это зверьё тоже с тобой отправлять?
— А как же! — спохватилась я. — Стоп, а эта фиговина вам что, не нужна? Я её тогда выкину…
— Не, не, не! — замахал на меня водяной. — Отдай! А то у меня на чешуе. на кольчуге то есть. на самом интересном месте дырка! Некрасиво!
— Давно бы заштопал, — буркнул Кондрат, немного отошедший от встречи с обширным серпентарием. — Нет, гоняется за какой-то древностью.
— Потому и гоняюсь, что древность! — показал водяной отменный слух. Что ж, уши у него были как лопухи, куда там локаторам. — И вообще, птица, не возникай, а то утоплю! Будете у меня с Садко на пару каркать! Всё, бывайте!