Разумеется, все полезут ко мне — к новенькой, к той, которую можно запугать. Ощущение очень знакомо. В костном мозге укоренились воспоминания: во мне пять с половиной футов роста, лишний вес и волосы мышиного цвета; я — самое непримечательное создание в любой компании. Наношу сильный удар тыльной стороной ладони; звук такой, как будто кинули о стену горсть тяжелых шарикоподшипников. Он падает на стул; я делаю шаг вперед, желая довершить начатое.
Несколько человек вскакивают на ноги. Я остро ощущаю недостатки собственной брони. Оглядываюсь в поисках какой-нибудь колонны, чего угодно — только бы прислониться. На плечо опускается рука с когтями.
— Спокойно, Фаталь. Настоящие супермены есть? — голос Дикаря возвращает меня в реальность. Мы — супергерои, а они — криминальные элементы, трусливый и суеверный народец. К тому же, я — в команде.
Напрягаю все органы чувств; левым глазом вижу, как комната становится бело-зеленой, ее пронзают розовые и фиолетовые вспышки энергии. Мой встроенный жесткий диск ощутимо набирает обороты — лица всех присутствующих загружаются в программу распознавания, полученную от знакомого из органов.
База данных металюдей выдает с полдюжины имен. ПсихоПрайм — один из старых подручных Доктора Невозможного. Вот он, сидит в угловой кабинке; бросаю тяжелый взгляд. На нем бледно-голубой комбинезон, униформа какой-то тренировочной школы из далекого будущего, которую он, якобы, закончил. Из-за лысого округлого черепа он еще больше похож на безработного актеришку из «Звездного пути». ПсихоПрайм не глуп, против нас не пойдет. Вскидывает обе руки (в одной стакан), безмолвно провозглашая тост и притворно капитулируя.
Остальные «Чемпионы» расходятся по залу, высматривая нашего клиента. Все разговоры стихли. Похоже, уголовнички присмирели от репутации легендарной команды. Дикарь пробирается между столиков, смотрит сверху вниз, как великан-людоед, кивает знакомым. Лили изображает, что ей все нипочем, но жмется ближе к выходу. Ей здесь может не поздоровиться.
В противоположном конце комнаты потасовка, кто-то просит помощи… Торжество Радуги наступает на взъерошенного парня в пиджаке из лилового бархата; на вид — хиппи, попавший в нехорошую компанию. Девчонка хватает его за лацкан пиджака и одной рукой сдергивает со стула. Совсем как в кино: держит противника на весу, на вытянутой руке, и улыбается, точно зловредная школьница. Я перекидала за шкирку много народу, и знаю, как это делается — нужно напрячь ноги, плечи… Она приподнимает его выше, откуда-то изнутри раздается скрип привода. Видала я и похуже, но от этого зрелища меня мутит. Радуга такая худенькая… кажется, в ней меньше человеческого, чем во мне.
Его зовут Террапин, и он клянется, что ничего не знает. Я, например, верю. Он — мелкий торговец экзотическим оружием, с незначительной способностью испускать энергию. Беспокойство толпы нарастает. Всякому унижению есть предел… вот-вот грянет гром! Большинство здешних посетителей на Сполоха зла не держат. Кому оно надо? Один Доктор Невозможный был вечно недоволен.
Мы направляемся к выходу; толпа медленно расступается. У дверей Черный Волк останавливается и оборачивается.
— Увидите Доктора Невозможного, узнаете, где он — свяжитесь с нами. Для вашего же блага.
Толпа недовольно ворчит.
— Вам его не достать! — выкрикивает кто-то.
— Идем. Хватит. — Дева кивает на выход.
Я выхожу последней. В дверях мне на затылок обрушивается пивная бутылка. Глупо — там металлическое покрытие в дюйм толщиной. Встроенные рефлексы предотвращают подобные вещи; сначала тело напрягается, левая рука автоматически перехватывает бутылку, зажимает руку нападающего в крепкий захват, а правый кулак в воздухе, готов ломать ребра, пробивать броню.
Мой противник слаб даже по человеческим меркам. Лили прохладными пальцами перехватывает мое запястье — как раз вовремя, а то я бы убила ПсихоПрайма.
На булыжную мостовую в Иркутске опускается снег, тает; воздух становится холоднее. Я на крыше, скорчилась на толе и гравии. Лили присаживается на корточки рядом со мной, погода ее явно не беспокоит.
ПсихоПрайм разговорился, что неудивительно. Посредник, мелкий русский контрабандист, нанял его и Ника Напалма для кражи алмаза. На кого работал посредник? Нам с Лили предстоит это выяснить. Остальные «Чемпионы» разъехались — надо полагать, с более важными поручениями. Я немного дергаюсь, боюсь завалить дело; жаль, Лили неразговорчива. Она-то, похоже, нисколько не нервничает.
— Была раньше в России? — неубедительная попытка разрядить обстановку… В конце концов, мы партнеры по команде. Но я привыкла работать одна.
— Да, кажется. Я везде была. Ну, ты знаешь.
— И меня несколько раз сюда забрасывали. В Управлении национальной безопасности не всегда предупреждали, куда отправляют.
Пауза.
— А правда, что ты выросла в будущем?
— Угу.
— Ух, ты!
— Да уж, долгая история.
Три объекта сидят в баре напротив. В моем арсенале имеется винтовка, безотказная: камера вместо прицела, сигнал подается прямо на видеовход. Получается зеленоватое, подсвеченное изображение: брусчатка мостовых, силуэт церкви над дальними крышами. Работает программа наблюдения Awareness.exe, с тихим стрекотом отмечает на встроенной карте источники излучения, редкие металлы, быстро движущиеся объекты… Автомобили — кладезь информации: биографии водителей и маршруты следования. По парку змеятся силовые кабели.
Трое выходят из бара — в инфракрасном свете похоже на костер в холодной ночи. Женщина и двое мужчин; на дисплее ее дыхание кажется клубами огня и дыма. Я прицеливаюсь и увеличиваю изображение, чтобы рассмотреть получше. В ночной тишине до странности далеко разносится смех и обрывки разговоров; увеличенные силуэты кажутся близко-близко, рукой подать. В углу дисплея мелькают цифры и слова: расстояние, скорость ветра, и ломаный компьютерный перевод пьяной болтовни на английский.
Звенит выстрел; то, что нужно — интрига на периферии сети поставок для Доктора Невозможного. Неужели догадались, что ПсихоПрайм заговорил? Один из мужчин спотыкается, но в переделанной половине моего нового мозга уже щелкают цифры, запечатлевая и анализируя убийство, прорисовывая прямую линию к окну в здании напротив.
— Жди здесь. — Я отдаю винтовку Лили.
Слетаю вниз по пожарной лестнице, мчусь через дорогу; через несколько минут стою перед железной дверью. С размаха вышибаю дверь — подсмотрела боевые приемчики в старых фильмах с Брюсом Ли, воплотила в сталь гонконговскую школу. Боковой удар как в «Выходе дракона» — чистая магия в цифровой обработке, надежность проверена. Замок выбит, дверь распахивается.
Снайпер сидел в чьей-то гостиной, в высотке на левой стороне улицы. Расчистил место меж цветочных горшков, отодвинул журнальный столик, установил треногу посреди пыльных кукол и деталей от старого конструктора «Лего». На деревянном полу разложено несколько обойм. Стоя на коленях, он покуривал чужие сигареты, в ожидании подходящего момента для выстрела. Взломав дверь, я моментально оказываюсь в комнате — стрелок не успевает развернуть ствол. Фантастика — у него не винтовка, а бластер точно у Бака Роджерса, с прикладом, изукрашенным красно-золотым узором. Почерк Доктора Невозможного ни с чем не спутаешь.
Долгий полет домой на самолете вертикального взлета. Роскошная, суперсовременная игрушка, опытный образец, предоставленный одной из аэрокосмических компаний Черного Волка, которые так и не перешли к выпуску серийной продукции. Лили с готовностью подсаживается ко мне, а Дикарь занял целый ряд кресел и спит, подрагивая пятками в проходе. Мистер Мистик изучает какую-то книгу в кожаном переплете, брезгливо защелкнув ремень безопасности. Черный Волк и Дева в креслах первого и второго пилотов молча ведут самолет.
Дева знает, куда мы направляемся. Она была там ровно два года назад. Прижавшись к окну, гадаю, каково им пришлось на Титане, в кольце инопланетных армий, десятков тысяч инопланетян — совершенных воинов с рождения. Галатея отдала за них жизнь, сверкнув, точно солнце. Они сумели вернуться на Землю, но прошлого не вернешь…