— Пусть будет менеджер. А этот вольный гражданин?
— Кобурн Хелит, архивариус и сценарист, тот самый, у которого первым появилась идея попробовать сделать из моих виршей сериал, Дэйв.
— Что-то мы слишком много болтаем, — отец Марко потряс руку Строганофф, не моргнув глазом, и тут же начал плести ахинею, выглядевшую, впрочем, достаточно убедительно:
— Я работаю на основе глубоких мифических архетипов, что, в общем, означает, что у меня нет коммерческой жилки.
— Насчет этого не беспокойтесь, не было такого мифа, который нельзя было бы опошлить, — заметил Строганофф, поворачиваясь к Дару. — А твой самый юный птенчик, Тод?
— Перин Тэтик — для нас, детсадовцев, просто Папашка. Он и есть тот пошляк, Дэйв, которого ты ищешь, — Уайти сочинял на ходу без зазрения совести. — Самый тертый спец по коммерции. Конкуренты ему в подметки не годятся по части переложения абстракций в слова, способные уязвить самого закоренелого дегенерата.
— Да ну! — Строганофф ухватился за руку Дара с явным интересом. — Надеюсь, у нас найдется время поболтать, Перри. Я ужасно заинтересован в таких делах.
— Не найдется, так устроим, — Дар был уверен в своей способности поддержать подобного рода беседу. Да любой, кто прошел школу Чолли, смог бы. По крайней мере, Уайти отвел ему роль, в которой молодой человек хоть что-то смыслил. Только теперь он сообразил, что Уайти сделал то же самое для каждого.
— ...далековато до совершенства, — расслышал он конец фразы Лоны. Нельзя ли взглянуть на вашу монтажную?
— Конечно-конечно, да хоть целую экскурсию. Первая остановка звуковая студия номер десять. Я только что оттуда и мне позарез надо убедиться, что там все идет гладко. Сюда, за мной.
Строганофф ринулся с места в карьер, Уайти не отставал. Они свернули в коридор, ведущий в глубь здания. Уайти и Строганофф тарахтели без передыху.
— Так ты составил собственную команду, Тод? Рад видеть, что послушал моего совета. Право, не ожидал, что ты решишься создать целый коллектив.
— Только так, Дэйв, — Уайти тряхнул головой. — Хочу отвечать за все сам. Ты, может быть, заметил, что у нас нет продюсера.
— Ага, — хмыкнул Строганофф. — Это что, намек?
— А ты чего хочешь? Клещами ногти вытаскивать?
— Говоришь как заправский дипломат. Ты же знаешь, я не в силах устоять перед искушением, но тебе нужна поддержка. Ты, надеюсь, не совсем чокнулся, чтобы финансировать это целиком?
— Нельзя сказать, что я уж такой скряга, — ухмыльнулся Уайти. — Но и не настолько богат, чтобы для своей постановки не искать спонсорства.
— Ха, не настолько богат, тетушка моя астероид, — пробормотала Лона. — Да у него достаточно денег в банке Терры, чтобы купить небольшую планетку со всеми потрохами.
Случай был слишком удобным, чтобы его упускать, и Дар приблизил свои губы к ее ушам.
— Видно сразу, твой дед и местный босс — кореша. А чего это Строганофф зовет его Тодом?
— А он слыхом не слыхивал об Уайти, — прошептала Лона. — Вне таверн это имя неизвестно.
Это объяснило сцену в фойе. Он считал, что Уайти нарывается на крупную неприятность, назвав свое настоящее имя, но теперь Дар понимал, что хоть Канис Дестинус знал об Уайти, но не подозревал, что настоящее имя того — Тод Тамбурин.
— Вот сюда, — Строганофф пинком распахнул дверь чуть поменьше двери самолетного ангара. — Студия 10, — а проходящей мимо Самми добавил: — Боюсь, что не расслышал вашего имени, вольная гражданочка.
— Ее зовут Ора Сип, — бросил Уайти через плечо, и Самми, выдавив улыбку, проскочила мимо.
Они окунулись в хаос, царящий на студии. Первое впечатление было таково, что повсюду мечутся и бегают тысячи людей, занимаются неизвестно чем и общаются друг с другом на тарабарском языке. Но через несколько секунд Дар начал вникать в существующий порядок. Толп здесь не было, дюжины три групп, которые не так уж и носились. Просто от того, что они двигались в самых разных направлениях, создавалось впечатление хаоса. Дар заметил молодую женщину и проследил за ней персонально. Она разъезжала вокруг сцены на складывающейся лестнице передвижного кара и регулировала свет юпитеров под потолком. Ее движения были размеренны, экономичны, ничего хаотичного. Дар перевел взгляд на другого, потом на третьего.
— На первый взгляд творческий процесс может показаться бедламом, прокомментировал стоящий рядом Строганофф. — Но каждый четко представляет, чем ему надлежит заниматься, и самое главное, выполняет свои обязанности.
Дар глянул на него, подметил нахмуренную бровь.
— Что-нибудь не так?
Строганофф покачал головой.
— Да нет, все в порядке, даже несколько опережают график.
— Так в чем же дело?
— А ни в чем, собственно, — Строганофф вынужденно улыбнулся. — Просто временами вся эта белиберда меня заедает.
— Но ведь ваши сценаристы сами же придумывают сюжеты, — удивился Дар.
— Вот именно, придумывают, а проще говоря, высасывают из пальца.
— А где же взять другие, более реальные, более жизненные?
Строганофф выпятил нижнюю губу.
— Загляни в исторические книжки — там навалом отличных сюжетов.
В этом заявлении Дару почудилось нечто знакомое, он словно перенесся в бар Чолли.
— А что, ваши сценаристы не заглядывают в библиотеки? — поинтересовался он. — Но любой человек с высшим образованием...
— Тсс! — Строганофф приставил палец к губам и, покосившись по сторонам, с облегчением выдохнул. — Слава Богу, никто тебя не слышал.
— А что плохого в образовании? — уставился на него Дар.
— Тише, парень, сколько можно повторять? — Строганофф снова заозирался. — И не произноси этого слова здесь.
— Да почему образа... хм... ну, вы знаете.
— Все дело в том, что знания не привлекают интереса публики, — встав на цыпочки, объяснил Строганофф на ухо Дару. — Программа, базирующаяся не на тривиальном материале, никогда не привлечет никого, кроме горстки зрителей.
— Да, но это горстка населения Федерата! Горстка от целых полутора триллионов граждан!
— Хорошо, пусть в горстке будет миллиард, — сказал Строганофф. — Но ведь не докажешь тем, кто управляет нашей компанией, что и миллиард зрителей — благо для телевизионного канала. Заправилы «Оксидентал» хотят получать самую высокую прибыль от показа популярного шоу для самых широких слоев населения, а не только для интеллектуальной элиты.
— Ага, — нахмурился Дар. — И вы боитесь вставить в программу все, что касается обра... э-э-э... хоть в какой-то мере, иначе закроют передачу?
Строганофф кивнул.
— Ты наконец уловил основную мысль.
— А вам это не по душе?
Строганофф поколебался, потом покачал головой.
— И работа вам не нравится?
— Работать я люблю, — Строганофф огляделся. — Все еще остается какое-то неуловимое ощущение былой славы. Восхитительно создать какой-то сюжет, пусть это даже будет какой-то банальщиной, но... иногда мне все это осточертевает до кончиков ногтей.
— Почему?
— Всегда мечтал кого-нибудь воспитывать, — Строганофф повернулся к Дару с усталой улыбкой. — И учить не просто нескольких заинтересованных студентов в школе, но основную массу зрителей, миллиарды людей, которые ничем не интересуются, которые не хотят знать о Сократе и Декарте, Симоне де Монтфоре* [18] и Магнекарте Два плюса.
— Я, признаться, думал, что при демократии знания о великом позитронном мыслителе Магнекарте необходимы всем вольным гражданам, — неуверенно высказался Дар. — По крайней мере, если демократия намерена выжить...
— Если, — сказал Строганофф с кислой улыбкой, — да оглянись вокруг себя!
Дар гулко сглотнул.
— Я, кажется, понимаю вас.
— А я знаю наверняка, — Строганофф взглянул на юпитеры под потолком, но Дару показалось, что он их не видит. — Я знаю, что трехмерный экран прекрасное учебное средство: не надо рассказывать о Ватерлоо — можно показать судьбоносное сражение, как оно было тогда и теперь. Показать битву, разыграть разные варианты, навести камеру сверху и проследить, как Веллингтон и Наполеон двигают свои войска... — голос его упал и Строганофф замолк с отрешенным взглядом.
— Минуточку, — Дар перебил продюсера. — Я же видел эту битву! В одной из старых программ? Атака конницы, топот копыт, разбитые дороги, а потом видно, как армия Наполеона смята, бежит, а пока все это показывается, на заднем плане Веллингтон описывает свой замысел.
18
Симон де Монтфор, граф Лестер (1208-1265) — один из лидеров баронской оппозиции англ. королю Генриху III; созвал первый парламент