Пролог
Дул ужасающе ледяной северный ветер. Вэлери обхватила себя руками покрепче и съежилась, но облегающая куртка из темного латекса не могла защитить ее от холода. Она перегнулась через перила и в сотый раз окинула взглядом гигантские кольца внизу, сейчас молчаливые и темные. Еще вчера они сверкали и переливались тысячами огней, но сегодня тут было тихо, как в могиле.
Мысли роились в ее голове, сменяя одна другую с космической скоростью. Борясь с усиливающейся нервозностью, Вэл бросила беглый взгляд на коммуникатор, но он молчал.
На руку ей упала холодная капля. Девушка вздохнула и переместилась под небольшой навес над зрительскими местами. По пластиковому покрытию забарабанил дождь, стало совсем холодно, и по телу Вэлери прошла ощутимая дрожь.
Ее взгляд устремился к входу в административный корпус, из окон которого лился свет. Внутри, конечно, было теплее, чем здесь, но девушка упрямо продолжала стоять на месте. Ноги ее больше не будет в этом здании.
Коммуникатор не подавал сигнала, но на пороге появился знакомый силуэт, и Вэл невольно подалась вперед. Крошечная надежда, затеплившаяся в ней, исчезла как призрак в тот миг, когда она увидела сгорбленные плечи Алекса. Стараясь не разреветься от нахлынувшего огорчения, Вэлери закусила нижнюю губу.
Брат медленно шел к ней, не замечая, что холодные струи дождя затекают ему за воротник куртки. Вэл не нужно было ничего спрашивать, она все поняла с первого взгляда на него.
Дойдя до нее, Алекс сел на пустое зрительское сиденье, вытянув ноги. Выражение его лица было непроницаемо, но чуть покрасневшие глаза и резкость движений выдавали его состояние.
- Отказ, - коротко сообщил он сестре, глядя в сторону.
Вэлери сильнее закусила губу.
- А что если обратиться в «Стрелы»? - без надежды спросила она.
Алекс мотнул головой.
- Они собрали команду месяц назад. Ты же знаешь.
- Знаю. - Вэл машинально растерла онемевшие от холода пальцы. Она помедлила, но все же задала вопрос, который должна была задать: - Что мы будем делать?
Гнетущее чувство повисло в воздухе. Алекс медлил с ответом.
- Вэл, я... - Он сглотнул. - Я не могу пойти на завод.
- Через месяц пойду я, - сказала Вэлери, и глаза Алекса тут же вспыхнули. В этот миг стало ясно, что горячность и эмоциональность куда более свойственны ему, нежели апатия.
- Даже не думай об этом! - резко сказал он. - Ты не приблизишься к этому аду даже на пушечный выстрел. Неужели тебе мало родителей?
- А что еще мы можем сделать? - Вэл села рядом. Ее трясло, но она пыталась не обращать на это внимания. - Лечь и умереть?
Алекс подался вперед и закрыл лицо ладонями.
- Не знаю, - услышала сестра его глухой голос.
Она вздохнула и, обхватив его руку, положила голову ему на плечо.
- Ладно, - сказала Вэл. - Посмотрим, как быть. Пойдем домой.
Алекс кивнул и встал, увлекая сестру за собой.
Залитые дождем улицы родного мегаполиса проносились мимо взгляда Вэлери - мокрые, блестящие тротуары и дороги, сверкающие вывески, голографическая реклама. Оглушительные звуковые дорожки, тараторящие рекламой, объявлениями и прочим акустическим хламом, затухали и взвизгивали вновь, пока аэрокар пролетал мимо репродукторов.
Черное небо, освещенное миллионами огней, давило на Вэл, тесня грудь. Все сейчас казалось ей каким-то нелепым, неправильным, раздражающим. Особенную неприязнь вызывали люди, окружающие ее - шумные, суетливые, мелочные. Их возня казалась Вэлери каким-то особым видом пытки для нее, будто мироздание намекало на ее будущую жизнь.
Горячая волна протеста затопила ее с головой, едва подобные мысли проскочили в мозгу девушки. Она не могла, не хотела жить так, как они! Всю жизнь крутиться, как белка в дурацком колесе, чтобы иметь возможность есть химически сгенерированную еду, спать в тесной бетонной коробке, смотреть бесконечные трансляции, которые заставляли людей забыть о собственной ничтожности, создавая иллюзии прекрасного будущего. Вечное обещание счастья...
Как всегда, после вспышки, Вэл охватили опустошение и апатия. Не хочет она, как же. А куда ей деться? Разве у кого-то в этом мире был выбор?
И она, и Алекс до сегодняшнего дня очень надеялись, что у них был, ибо на этом сумасшедшем пиру во время чумы Алекс имел нечто очень ценное. У него был талант, врожденный. Вэлери с внутренней усмешкой подумала, насколько глупыми показались бы способности Алекса прежним поколениям. Он не был творческим человеком, ничего не изобретал и не создавал - он просто очень хорошо умел ездить на спортивных автокарах. Алекс Шон был профессиональным гонщиком.
Именно так, был, теперь уже нет. Что ж, к этому все и шло. Вэлери перевела взгляд на брата, его посеревшее лицо и запавшие глаза. Она бы все сделала ради его благополучия, но не знала, чем помочь.