— Забито, сеструха!
После этого разговора они попробовали все заново. Начать с чистого листа. Так и не сумев сдать финальные экзамены, сестра была оставлена администрацией на повторное изучение программы одиннадцатого класса. Вдоволь переругавшись с директрисой, забрав свои документы, она перешла в другую школу и с сентября приступила к изучению заброшенной ею программы. Брат, сталкиваясь по пути с много-численными проблемами, часто пропадал в машинной мастерской, где его, по давнему знакомству с отцом, взяли на роль одного из главных мастеров.
Кир сдержал данное себе слово о том, что вернет себя и сестру к нормальной жизни. Поняв также, что «кнут» не совсем помогает, он закрывал глаза на периодические шалости сестры, которых, надо сказать, становилось все меньше и меньше. Но даже такие непостоянные запои настораживали его, он не мог ее полностью контролировать. Оставалось надеяться, что время хоть немного потушит боль, вернет ей прежнюю уверенность в «счастливом завтрашнем дне». Она сама должна была «вернуться», стать прежней. Он видел, что она старается, хотя в некотором виде «по-извращенски»: зачем-то вляпываясь в череду проблем, знакомых многим подросткам. Все-таки она была его Полинкой, он в нее верил. Оберегал, как мог, пускай она и отбрыкивалась от его заботы. Был еще один момент, не дававший ему покоя — ее кошмары. Один и тот же сон, который он уже выучил наизусть по ее подробным описаниям. Он не знал, как спасти ее в нем — это коробило его душу, но все-таки он продолжал жить, зная, что рано или поздно и над их с сестрой небом засветит яркое солнце.
=== Третья ===
Приняв душ, я надела удобные джинсы с низкой талией и, на мой взгляд, крутую футболку. Зашла на кухню. Опрокинув в себя кружку кофе, взяв в руки пакет с бутербродами, которые мне протянул брат, я заканючила:
— Кир, опять эта невкусная колбаса?
— Слушай, мадам! Красная икра в магазине закончилась, а черную еще не привезли! — усмехнулся он.
— Надо было дождаться привоза!
— Уж простите!
— Кстати! Ты помнишь, что мне через два дня — восемнадцать? — обратилась я к нему.
— И что? Не бойся, я подарю тебе открытку!
— Ну! Между прочим, с этого момента мне можно будет гораздо больше.
— Да неужели? По-моему, ты и сейчас не утруждаешь себя возрастными ограничениями, — состряпав до конца свои бутерброды, он положил их себе в сумку.
— Бе-бе-бе! Кир! — окликнула я его.
— Ну что?
— Собака! Гав-гав!
— Что?
— Ничего! Ты обещал!
— Нет, Полинка!
— Ну почему? — заныла я, прекрасно зная, что ему будет сложно отказать мне.
— Потому что! Потому что ты даже у себя под носом не можешь прибраться, не можешь, наконец-таки, вернуться в отличницы, шляешься где-то! Какая к черту собака? Чтоб кроме работы и дома я еще и пса на себя взвалил?
— Что? Ты охренел? Вообще, моя комната — это мое дело, ты туда не ходи!
— Мне и ходить не надо, твой завал из коридора виден!
— Противный говнюк! Это мое восемнадцатилетие! Это дата!
— Сестра, сумку в руки и шагом марш на учебу! — показал он на дверь.
— Кирюшка!
— Торт тебе подарю. Может даже кеды, может даже от Adidas!
— На то пошло, от Lacoste давай!
Он молча посмотрел на меня, а я, состроив милую рожу, подхватила сумку с уже лежащими там бутербродами, подлетела к зеркалу и, немного взбив волосы, накинув куртку, выбежала из квартиры, крикнув ему:
— Пока!
— Главное, до школы доберись! — крикнул он мне в ответ.
Топая по тропинке к месту встречи с подругой по несчастью (по школе, естественно), я в который раз поражалась своему брату. Да, я понимала, что он не осуществит мое желание и не подарит мне собаку именно из-за того, что нам некогда с ней возиться, но я была так же уверена в том, что он не пошутил насчет кед. Прекрасно зная, что они обойдутся ему примерно в пять тысяч, если не больше, я осознавала, на какое урезание личных расходов ему придется пойти.
— Привет, Полина! — навстречу мне вышагивала Сашка — самая любимая и единственная подруга, которая сумела остаться рядом со мной, несмотря на все испытания.
Спустя почти полгода молчания, ведь и с ней я прекратила общаться, она все-таки смогла до меня достучаться и кое-как выправить мой совершенно исхудалый мозг. Александра — темноволосая, стройная, слегка выше меня, с карими глазами, доброжелательной улыбкой, но с педантичным характером. Она избирательно относится к людям, подпуская к себе далеко не всех. Кое-какую компанию моих знакомых, включая недавно обретенного парня, Саша не переносила ни в какую, о чем заикнулась сразу же после первой встречи с ними. Было немного обидно, что подруга не оценила выбранных мною людей, но зато она единственная, плюс еще мой брат, всегда говорила мне правду. Так как она младше меня на год и учится совсем недалеко, я не особо парилась, куда подавать документы после своего скандального ухода из предыдущей школы.