— В морг, — ответил за Романа Андрей Дмитриевич.
Смирнов сильным батарейным фонарем освещал труп, и они втроем рассматривали Цыгана.
Он и в смерти был красив любимец путешествующих дамочек. И одет был шикарно: мокли в кровавой луже светлые фланелевые брюки, новенькая американская кожаная куртка, свитер с оленями.
Подпрыгивая на ухабах, подобрались все три машины и шестью фарами, включенными на ближний свет, уставились на распростертое тело.
— Не отходить пока от машины! — сейчас имея на это полное право, приказал Семеныч и торжественно вывел Верного. Оперативники, влюбленная парочка, эксперт, шоферы прижались к автомобилям, и Семеныч приступил к священнодействию, двигаясь с Верным шаманскими кругами.
— Когда это произошло? — спросил у парочки Смирнов.
— Полчаса тому назад, наверное, — ответил робко парень, а девушка добавила:
— Совсем-совсем недавно, даже полчаса не будет!
Верный рывком натянул поводок.
— Взял! — обрадовался Смирнов. Семеныч кивнул. — Тогда действуй, Семеныч. Тебе сегодня раздолье. Вряд ли кто след затопчет.
Верный поволок Семеныча к лазу. За ними двинулись двое оперативников.
— Только бегом, бегом! Может, достанете? Семеныч, выдержишь? — крикнул вдогонку Смирнов.
— Мы-то выдержим! — не оборачиваясь, крикнул Семеныч. — Твои бы не отстали!
Опергруппа отлепилась от автомобилей и приступила к делам. Только парочка стояла там, где поставили. Смирнов отыскал глазами Ларионова, поймал его взгляд, распорядился:
— Сережа, за тобой — тщательнейший осмотр.
Сам же подошел к парочке:
— Ребята, давайте в машину. Там и поговорим не спеша.
Они устроились сзади, а Смирнов, встав коленями на переднее сиденье «Победы», сначала разглядывал их, а потом спросил:
— Успокоились, ребятки?
— Мы, как ваши машины увидели, сразу успокоились, — сказала девушка Мила.
— Да нет, — не согласился парень Ваня, — как только в Чапаевский вышли. Раз они убежали, эти, с пистолетами, так чего их бояться?!
— Говоришь — «они». Значит, много их было? Двое? Трое?
— Откуда я знаю! — сказал Ваня. — Но стреляли-то сколько! А у убитого пистолета нет.
— Глазастый, — отметил Смирнов, — насчет убитого. А тех-то сколько ты видел?
— Никого мы не видели, только выстрелы слышали, много выстрелов.
— Сколько?
— Я же говорю — много. Что мне их, считать тогда надо было, что ли? — обиделся Ваня.
— А я считала. От страха считала, чтобы они прекратились скорее. Восемь их было, — сказала Мила.
— Это ты серьезно? — спросил удивленный Смирнов.
— Вы не удивляйтесь, товарищ майор. Восемь их было, ровно восемь, — заверила Смирнова девушка и для полной уверенности еще раз посчитала про себя — Восемь.
— Ах ты, мое золотце, ах ты, моя умница! — похвалил Смирнов и, распахнув дверцу «Победы», крикнул — Казарян, ко мне!
Казарян тотчас явился, заглянул в салон, улыбнулся молодым, сказал, чтобы ободрить их:
— Вижу, отошли самую малость, девочки-мальчики?
Девушка Мила покивала головой, поморгала глазами — благодарила за доброе внимание.
— Было восемь выстрелов, Рома, — Смирнов вводил Казаряна в курс дела.
— Стволов, следовательно, не менее двух.
— Именно. Сходи-ка ты к Андрею Дмитриевичу и эксперту, пусть правую ручку у Цыгана посмотрят повнимательнее.
— Уже смотрели, Саня. Он стрелял.
— А пистолетика-то и нет. Забрал его более удачливый стрелок.
— Или стрелки, Саня.
— Вряд ли. Свиданка здесь, по-моему, была один на один.
— Или двое на одного.
— Слишком много выстрелов. Двое бы просто убили. В один выстрел или, в крайнем случае, в два. Двое против одного — это всегда запланированное убийство. Здесь — сначала разговор, а в результате разговора — перестрелка. Дуэль, можно сказать.
— Ну да, — полусогласился Казарян. — Значит, Дантес в бега кинулся?
— У нас с тобой, Рома, пока только одно сомнительное утешение: к счастью, Цыган — не Пушкин.
— Ну что, место осматривать будешь?
— Зачем? Сережа это сделает лучше меня. Только мешать.
— А я все-таки гляну, — решил Казарян. — Осмотр закончим — и в контору?
— Семеныча дождемся.
— Нужно ли? Полчаса — время, куда угодно и как угодно уйти можно. А орудовал или орудовали не мальчик или не мальчики. Верный уж знает наверняка.
— Вот пусть Верный нам об этом и скажет.
Девушка Мила и парень Ваня с восхищенным недоумением слушали их треп. Казарян почувствовал их взгляды, обернулся:
— Ребятки, извините, но вам придется еще немножко подождать. Пока фары нужны, а как закончим, так вас сразу на машине по домам отправим.