Выбрать главу

   Вечером, после ужина, Глеб и Степан зашли в кладовую. А через несколько минут вышли в черной оккупантской форме, с черными же автоматами. На голове у каждого вместо привычного капюшона - шлем с ушами.

   - Вы куда? - дружно выдохнули все.

   - Спасать наши задницы. - Гордо задрал нос Степан.

   - Велосипеды забираем, - сказал Глеб. - И если вы, молодые люди, их некачественно собрали...

   - Вы придете и сделаете а-та-та. - Кивнул головой Артем.

   - Аюшка, - подошел к ней Глеб. - Спите, нас не дожидайтесь. В лучшем случае, вернемся завтра, в худшем - через пару дней. И с нами точно ничего плохого не случится! Ben beklerim bizim toplanti! ( Я буду ждать нашей встречи - турец.)

   - Geri d"on... ( возвращайся - турец.)

   Глеб и Степан вышли в ветреную черноту ночи. Включили на шлемах фонарики.

   - По коням? - Степан схватился за руль.

   - Пока конями поработаем мы. - Глеб взвалил на себя велосипед, и, внимательно смотря себе под ноги, стал выбираться в сторону Дмитровского шоссе.

   Через полчаса, уставшие, они, наконец, поставили велосипеды у железнодорожных путей.

   - Сейчас перейдем, там будет асфальт. - Отдыхиваясь, сказал Степан. - О чем ты говорил с Айкой?

   - Когда? - Глеб взял велосипед за раму и начал шагать через пути, кое-где заваленные обломками эстакады.

   - Перед выходом. И на каком языке вы говорите?

   - А-а. На турецком. Однажды захотелось проверить правильность своего предположения касательно ее национальности.

   - А спросить?

   - А если бы соврала?

   - Айка не врет!

   - Ну, не сказала бы... А мне интересно.

   - Откуда ты знаешь турецкий?

   - Вырос в Крыму. Там тоже живут турки. Дружил. Учился.

   - О чем ты с ней говорил?

   - О любви!

   - Врешь!

   - Зачем спрашиваешь, если не веришь?

   - Как ты к ней относишься...черт...

   - Что?

   - Ногу подвернул. - Степа остановился и растер ногу. - Норм. Пошли.

   Они снова подхватили велосипеды. И минут через двадцать уже стояли на более-менее ровном асфальте.

   - Поехали?

   - Может, фонари выключим?

   - Нет, я бойцам сообщил, что едем. Стрелять не будут. Да тут и недалеко, километра четыре - пять.

   Они сели на велосипеды и поехали рядом. Асфальт хоть и потрескался, и из разломов торчала трава, все-таки можно было ехать спокойно.

   - Глеб, - снова начал Степан прерванный разговор, - мне Айка очень нравится. Если в нашей жизни все устроится, я женюсь на ней.

   - Мне велосипед тоже нравится. Но это не значит, что я буду ездить на нем всю жизнь. Она хоть раз говорила тебе о своих чувствах?

   - Нет, ей просто не до того. Но если все выгорит...

   - Вот когда выгорит, ты с ней и поговоришь.

   - А зачем ты говоришь с ней по-турецки?

   - Это язык ее отца. Ее второй родной язык. Ей приятно говорить на нем.

   - А-а...

   - А если ты хочешь связать с этой девушкой свою судьбу, то не прижимайся к Татьяне.

   - Так она сама... жмется!

   - Я предупредил.

   - Да ладно, Айка умная!

   - Тогда не надо делать из нее дуру.

   Они подъехали к бывшему Хлебниковскому мосту. От широкой и длинной эстакады остались сиротливо стоящие в воде опоры и огромные куски бетона, хаотично рассыпанные в воде. Оставив велосипеды в кустиках, они спустились вниз. Степа свистнул. От большого дерева отделилась фигура в черном.

   - Степ, Глеб?

   - Да, Макс, мы.

   - Пошли.

   Ступая за Максом в след, они спустились к воде.

   - Здесь - трос. Два - для рук, один - для ног. Справитесь? С той стороны, как поднимитесь, справа, стоит аппарат. Зажигание автоматическое. Управление - рычаги. Есть ночное видение. Разберетесь, не сложно. Удачи!

   Макс растворился в черноте прибрежных кустов.

   - Я - первый. - Сказал Глеб. - Перейду, свистну.

   Он нащупал руками верхние тросы. Потом поставил ноги. Одну - прямо, другую - боком. Выключил фонарь, привыкая к ночной картинке.

   - И тебе советую выключить. Так виднее. Свистеть не буду, моргну фонарем. Все, я пошел.

   И Глеб легко заскользил по качающемуся тросу, перебирая руками. Степан положил руку на один из них. Трос вибрировал. Страшно - то как! Но, в конце концов, не страшнее рабства! И когда с того берега мигнул фонарь, Степан, не колеблясь, встал на шаткий "мосток". Медленно, стараясь не обращать внимания на то, что варилось под ногами и страшно шумело водоворотами, он продвигался все ближе к противоположному концу. Темный силуэт берега медленно разрастался в размерах и, наконец, на него пахнуло ночной свежестью мокрой зелени. Он сделал последние шаги и спрыгнул на тропу.

   - Штаны не намочил? - поинтересовался Глеб.

   - Нет! - с вызовом ответил Степа.

   - А меня вот всего обрызгало каким-то порывом ветра! - пожаловался тот. - Даже рубаха мокрая.

   Степка усмехнулся: - Мне повезло!

   - Тогда идем.

   И они начали подниматься вверх, оставляя позади темные радиоактивные воды канала им. Москвы.

   Сто метров по старой дороге и они снова вышли на асфальт.

   - Видишь, где аппарат?

   Оба завертели головами по сторонам и скоро обнаружили темный прямоугольник, наполовину съехавший в кусты.

   - Лезем! - Глеб прыгнул на черную броню БТРа, и включил фонарик. Немного повозившись, открыл крышку люка и махнул Степке рукой: - Прыгай ко мне!

   Сам же подтянул ноги и скользнул внутрь. И скоро оттуда потусторонним огнем вспыхнул красноватый свет приборов. Степан последовал за Глебом, прикрывая за собой люк.

   - Забрался? Молодец, присаживайся! - Глеб щелкнул переключателями и нажал на кнопку пуска. Мотор зарычал с пол оборота. Степка поднял большой палец. Глеб повозил пальцем по сенсорной панели, выстраивая маршрут. Потом включил инфракрасный прибор ночного видения и взялся за рукоятки.

   - Поехали?

   - Вперед!

   Мотор плавно набрал обороты, Глеб повернул рукоять. Гусеничная машина легко развернулась на месте и выползла из кустов на асфальт, а потом, ускоряя ход, поехала по шоссе, подминая юные деревца и легко перескакивая ямы.

   - Едем! - радостно заорал Степан.

   Глеб кивнул головой. Они ехали в Дмитров.

   - Ай! А мы отсюда уедем?

   - Не знаю, малыш, как получится.

   - Это папа делает так, чтобы получилось?

   - Да. И Степа. А мы должны им помогать.

   - Как?

   - Не приставать с глупыми вопросами и болтаться под ногами. Это к вам, братцы-кролики, относится.

   - А мы к кому-то пристаем?

   - Мы вообще рюкзаки собираем! И даже есть не требуем!

   - Еще не заработал.

   - Ты это моему животу скажи! Знаешь, как он булькает! Хочет чего-нибудь переварить, а нечего!

   - А там, куда мы поедем, небо голубое?

   - Не знаю, Полли.

   - А лошадки там есть?

   - Не знаю, Бель.

   - А море там теплое? В нем купаться можно или тоже радиация плавает?

   - Стас! Ставь греть суп!

   По обочинам мелькали то черные деревья, то черные остовы сгоревших домов. Лишь едва светящаяся полоса отбойника говорила о том, что они едут по дороге. Машина, хоть и на гусеничном ходу, шла очень мягко. Степка удивился:

   - Думал, весь зад отобью. Как на тракторе.

   - А ты ездил на тракторе?

   - Ну да, в деревне у бабушки.

   - Почему она оставила тебя у матери?

   - Так не дали забрать. Я и сам бы у нее остался. Она хоть кормила. Молоко, плюшки, котлетки...

   - Амортизаторы.

   - Что?

   - На машине амортизаторы.

   - А-а.

   - Подъедем к посту, говорить буду только я. О чем бы тебя ни спрашивали, молчи.

   - Типа, немой?

   - Типа, да. Смотри, справа канал. Сейчас подъедем к Икше. Через часик будет светать. Нам проскочить бы...

   При въезде в темный город, где был разворот и железнодорожная колея, светился отраженным светом шлагбаум. И он был опущен.

   - Молчишь!!!

   Глеб ловко обогнул сидящего Степку и открыл наружу люк.

   - Хей! - крикнул он в безмолвную черноту.

   - Kas tur? ( Кто там? - латыш.)