— Ты с Алефтиной? А познакомь, будь человеком — Паша оживился, размазывая по лицу сопли и остатки соуса, — А я тебе с Юлей встречаться разрешу. И с дедушкой поговорю, чтобы не сердился. И еще с квартиры съеду, но только после свадьбы.
— Я тебе дам разрешу, мне твое разрешение знаешь до чего? Мы с Борей уже все решили, скажи же, Боря, нас ничего не сможет разлучить.
— Паша, талант у тебя, несомненно, есть, — закашлялся я.
Надо от сюда сваливать аккуратно, только достать бы информацию про маньяка. Чем-то меня эта новость цепляет.
Очень вовремя на сцену выпрыгнула копия предыдущего поэта. Низенький, пузатый, но в такой же белой панаме и красной рубахе.
— Вызываю тебя на поэтический бот, — крикнул первому и начал скакать по сцене.
Народ сорвался с мест, пороняв мебель, и начал громко скандировать:
— Бот, бот, бот.
Кроме шума добавилось света, народ из неприметных кабинок посыпался как горох, доедая и допивая на ходу. Первый поэт поднял руку, и наступила тишина.
Драма, развернувшаяся на сцене, отдельного описания не требовала. Поэты начали поочередно называть друг друга всякими нехорошими словами, по возможности в рифму. Три раунда по паре минут. Каждая удачная находка вызывала шквал криков, топанья и звона посуды.
Действие художественной ценности не представляло абсолютно. Кроме запоминания новых семи рифм к слову какашка. Перебрав внешний вид друг друга, запах изо рта и размер пиписки, поэты переключились на обсуждение родственников по женской линии. Апофеозом явилось громкое заявление о сомнениях в ориентации. Смело и похоже свежо. Это первый так отличился, сразу заработав безоговорочную победу. Окончание выступления заглохло под аплодисменты, крики и топанье ногами. Толпа заревела, и поэта подхватили на руки. Сцена красноречиво скрылась под ворохом сорванных лифчиков.
До боли в зубах напомнило ту чернуху, что мой Левушка на ютубе слушал, а за хроническим непониманием что такое наушники — и вся семья тоже. Похоже, только проще, примитивней, без надрыва. И не хватает ведущего со своим «Пошумим бля». Так у нас мог бы выглядеть реп-батл в средней группе детского сада.
— Вот видишь, Боря, если в боте не победить, никто мои стихи слушать не будет. Смеются только, — опять заскулил Паша.
— Ну так в чем дело — вышел и победил. Слышал я твои стихи, вполне приличные рифмы и форма есть, и смысл. Да тебе размазать таких бездарей — на раз два, — удивился я.
— Тебе хорошо говорить, а я немного, как бы сказать, полный, — забубнил толстяк. — То есть, извини, ты, конечно, тоже. Но ты здесь сидишь, а я на сцене был. Я пытался, только у них все про одно будет. А я смущаюсь. А они сначала про меня, а потом что мама у меня толстая. А она у меня совсем не толстая. Вот как они про маму начинают — так я сразу плачу. А они смеются и вот.
Трагедия, достойная отдельного сериала.
— Скажи, Паша, а зачем вообще становиться поэтом? Ну кроме важного дела — сиськи у Алефтины пожамкать. Они не спорю, зачетные, особенно правая, но стоит ли так заморачиваться?
Юля всплеснула руками и перебила:
— Та ты што, Боря, самые лучшие поэты во дворцах выступают, в Кремле, гастроли у них по заграницам Доход такой, что за год усадьбу можно купить. Хорошее выступление тысяч сто народа собирает. В отдельных кабинках представители самых знатных фамилий. А у Паши это не просто что-то там пожамкать, это любовь, понимаешь? Вот прямо как у нас, только мы уже нашли друг друга, а они еще нет. Паша нашел, а Алефтина еще нет. Ей помочь надо. Найти. Пашу.
Очень люблю делать людей счастливыми. Хобби у меня такое. Особенно, если сильно напрягаться не нужно. И если это может пригодиться, даже в теории. Пообещал Паше написать такой текст для бота, чтобы не просто победить, а чтобы Алефтина на шею кинулась.
— Так прямо и напишешь, а тебе это зачем?
— Тьфу, глупый, — вмешалась Юля. — Мы же уже почти семья, а в семье все друг другу помогают, скажи, Боря.
— Паша, я слышал, у тебя информация есть про маньяка Молота. Поделишься? — выдал я, игнорирую Юлины реплики.
— Сначала текст, я убедиться должен. Может ты и не поэт вовсе, у тебя хоть навык поэзии открыт?
На провокационные вопросы про открытый навык тоже внимание не обращаем.
— Текст для бота — это не так просто, вечерок посидеть надо. Ты должен не просто победить, а так, чтобы ни у кого сомнений не возникло.
— Все равно сначала текст, вдруг ты обманешь?
— Давай я тебе сейчас на салфетке другое напишу. Хорошее детское стихотворение.
Потянул лежащий на столе карандаш и развернул салфетку. Через пару минут Паша уставился на корявые каракули, недоверчиво попробовал прочитать несколько строчек: