Только разорвал ладони, как снова почувствовал жар. Пришлось включать снова и смотреть, что нового. Интерфейс опять порадовал:
— Архивариус, ступень 1 (открыто самостоятельно), прогресс 11 из 72.
Что-то такое и ожидал, только не так быстро. Чтобы открыть новый навык первой ступени не так много и надо. Всего-то часов пять потратить. Внимательно, вдумчиво, со всей отдачей. Дизайнер наружной рекламы еще на 3 единицы добавил, растем потихоньку.
Умения, открытые самостоятельно, намного ценней, чем приобретенные через слезы. Стоимость прокачки ровно в два раза ниже. На малых уровнях не принципиально, в вот дальше ступор будет. Десть лет до следующей ступени качать или двадцать – есть разница. Значит покупать слезу есть смысл готовую, высокого уровня, а прокачивать только то, что сам открыл. Ага, магия в эту теорию не вписывается. Аристократам магию дарят. Значит это умение, которое самостоятельно не открыть. На слезы же откуда-то браться должны? Показался кончик важной мысли. Показался, подразнил и спрятался.
Что у нас дальше по программе? На завтрак дядя сказал не спускаться, так мне там делать нечего, но кухню посетить надо. Сказать повару, чтобы всякую ерунду не носили.
В голове блямкнуло, правая ладонь зачесалась и дёрнулась к уху. Вот кажется понял, какая к уху ближе, ту и дергает.
Ладонь залепетала, будучи по совместительству трубкой, — Ваше благородие, Борис Антонович, простите что в самую рань. Пантелей, лекарь желает вам здравия доброго.
— Да, узнал, здравие оно не помешало бы, чего голос грустный?
— Борис Антонович, я же уезжаю, вчера говорил. Вот позвонил только вам. Расчёт не беру, прямо так на вокзал. Страшно мне, ночь не спал, все ждал...
— Ну собрался и собрался, в добрый путь. Но я бы не советовал.
— Чего не советовал, не уезжать? Даже не уговаривайте, у меня и собрано все. Подальше мне надо быть и от вас, и от всех Скотининых.
— Пантелей Егорыч, если не забыл — мы вчера отдохнули вместе, и вечер закончился не совсем обычно. Нельзя вам теперь от меня уезжать. А то так ведь и дождаться можно.
— Че-че-чего дождаться?
— А чего ты ночью ждал? Вот того же, а то и похуже. Я теперь твой лучший друг.
— Какой друг, Борис, Боря, Борис Антонович?
— Пантелей Егорыч, видел когда-нибудь как бараны пасутся?
— Э-э-э, бараны, причем тут, как?
— Вот, когда все вместе травку щиплют — чабан доволен, спокоен, сидит и на губе играет. А если бараны разбредаются, нервничает чабан. А он нервов у него аппетит разыгрывается. Глядишь — и самого резвого на шашлык.
— Мы не бараны, нет.
— А кто сказал, что бараны? Конечно нет. Но похожи, немножко, — молчание в ладони затянулось, решил чуть собеседнику помочь, — Чего ты напрягся, как девственница перед медосмотром. Не было же ничего, распакуй вещи, умойся и иди клизмы баронским сынкам ввинчивать. Ну можешь для храбрости к коньяку приложиться.
— Значит не ехать, да? Но как же.
— Сугубо твое личное решение, я свое мнение сказал — далеко не уедешь.
Молчал лекарь долго, пыхтел, сопел в ладонь, — Понял, чего уж тут уж. Борис Антонович, я чего звоню еще. У меня новость есть, только разговор не ладонный.
— Ну так приходи, я всегда гостям рад.
В голос добавились заговорщицкие нотки, — И не в усадьбе желательно.
Вот же конспиратор диванный. Договорился, загляну, как на прогулку выйду. Если что-то по ладони говорить не желательно — значит прослушивается. Ну нам не привыкать, в моем мире без прослушки даже унитаз не спустить.
Слугу с подносов выпечки отправил обратно. Спустился на кухню, прямо в разгар завтрака.
— Борис Антонович, не положено, не велено.
Поднял руку, затыкая, — Хватит, с кем могу поговорить насчет персонального меню.
Коротко рассказал дородной усатой тетке, чем и как меня нужно кормить. Сначала пытался объяснить спокойно, не повышая голоса.
— А как же, что вообще ничего не солить? И никаких специй?
— Я сказал — никакой химии. Ни соли, ни специй, ни соусов. Ничего.
—Что же это за рецепт, сначала курицу отварить, бульон вылить, отделить грудку и на ней варить суп с одной ложкой риса? Кто же такой суп есть будет?
Рассказал, что такое вторичный бульон, овощной, рисовый отвар. Для усиления доходчивости схватил за фартук и намотал на кулак. Понятно, что кухня не то место, где надо новых врагов наживать. Но по-другому сейчас никак. Объяснять пришлось раза четыре, пока она уверенно не повторила перечень разрешенных продуктов, количество и расписание.
— Да где же я отруби возьму, это же корм для ско…, — прикусила язык.
— Повтори, если увижу среди фруктов бананы, куда запихаю? Правильно они тута отлично войдут. Если увижу в своей тарелке картошку? Правильно, туда же, пропихивая бананом.
— Да кто же это пробовать согласится?
— Никого не найдешь, сама тащи. Повторяю, слуга приносит два комплекта приборов и у меня все пробует.
Без намека на сердитого барона и освободившиеся ворота не обошлось.
— Ну вот и славно, вот пузырек, набери в него растительного масла, сюда соды, и ложку сахара заверни.
Вопросы с питанием уладил. На пару недель жесткая диета — это то, что нужно. Запаса энергии и витаминов хватит. Чуть позже с особенностями организма разберусь и скорректирую, только это уже в столице.
Поднялся к себе, собираться в поход. Хоть запирай хату, хоть настежь отставляй. В привычной нише снова обосновалось око со сведенными ладонями. Привыкаю не замечать, не отвлекаться.
Вылил из пузырьков шампуни и прочую муть. Сполоснул. Тара есть, масло, вода есть. Осталось спирт раздобыть и можно на первое дело.
Услышал осторожные шаги по коридору, непривычно, на цыпочках кто-то крадётся. Обычно кто подходит, чуть не пинком распахивает. Ну, и что там? Классика. Аккуратно из-под двери торчит белый уголок и удаляющиеся торопливые шаги.
Накрыл послание майкой, не прикасаясь руками, подтянул. Обычный конверт, без адреса, без подписи. Приглашение поиграть в чужую игру. Не заклеен, внутри на ощупь пара листков. Покосился в сторону Ока. Параллельно двери стоит, под таким углом точно не видит. Судя по просмотренным роликам, прямо перед собой съёмка.
Спрятал в карман, прошёл в туалет и вывалил содержимое конверта в унитаз. Для надёжности прикрыл глаза, чтобы ненароком ничего не увидеть, смыл торопливо. Сейчас прочитать такое письмо — это ввязаться в игру по чужим правилам. Просто прочитать — уже ввязаться. Что внутри не важно, просьба о помощи, угроза, предупреждение, интрига, пусть хоть в любви признание. Пока я не знаю правил — в чужие игры не играю. Да и потом, как правила понятны станут, играть будем моими картами.
А конверт пригодится, будем ворошить муравейник. Карандаш заскрипел по белому листку. По памяти нарисовал кристалл из перстня. Вывел в центре иероглиф. Вроде похоже, картинка обычная, но чем-то зловещим потянуло. На обратной стороне вывел крупными печатными буквами — «Мы следим за тобой!», свернул пополам и запихнул в конверт. Нет, не пойдет, жестче надо. На новом листе перерисовал знак и вывел новую надпись — «Немедленно беги, все открылось».
Кандидатов для отправки хоть отбавляй, брат Петя, недобрыми глазами смотрит, брат Коля недалеко ушел, Лилия, дядя Остап. Может из мачех кто подвернется. Придумаю как подбросить незаметно, реакцию посмотрю. Попробуем и родственника за теплое вымя пощупать, и прояснить, что это за знак такой.
Первым делом заглянул к лекарю. Тарабанил минут десять, хотя слышал за дверью шорохи и скрипы.
— Выходи, Пантелей, это я Боря пришел, твой друг.
Тяжелый шкаф загрохотал внутри. Есть ли смысл бояться, тем кто может прийти, на баррикаду начхать. Дверь приоткрылась, лекарь воровато оглянулся, затянул меня внутрь. Окна завешены, мебель передвинута, на осадное положение перешел. На полу спиртовая горелка, на которой открытая разогретая банка тушенки. Во как его торкнуло.