На этот месте завис на два часа. Пока в памяти свежо отстучал характеристики и описания новых друзей. Рука работала нормально, ничего не мешало. Хорошо птомант работает, по ощущениям — пару дней поберечь и полную нагрузку давать можно.
Боря, не ленись. Алевтину и Виолетту видел, не ври что не запомнил. Чудовищными усилиями достал из памяти словесные портреты, приметы и одежду.
Немного подкорректировал структуру материала и сразу заценил прирост – пара десятков единичек капнуло. Думаю, еще пару подходов, и перевалит на вторую ступень.
Смотрел, смотрел, на серебристый шарик, похожий на капельку ртути. Применять или нет? Отравит? Я и так в его власти. Шпионский? Он и так каждый мой шаг знает. Ушел специально, дает время проверить и оценить подарок.
Поехали. Сжал горошину ладонями. Просто растворилась, без цвета, звука и других эффектов.
Активна серебряная пелена, доступны настройки виртуальной личности.
Вроде без сюрпризов. В виртуальную личность перетащил сатранг, магию воздуха и дизайнера. Прогресс оставил реальный, чем меньше вранья, тем надежнее. Подумал и добавил архитектуру второй ступени, просто заколотил в свободной строчке — нечего никому о моей потере знать. Нарисовал финансы с парой рублей и прикрепил рабочий стол с рисунками башен и блондинками.
Отключил, включил заново, архитектура исчезла. Похоже защита сработала, показывать можно только то, что есть. Скрывать — пожалуйста. Если подумать — слишком хорошо бы получилось, писать все, что вздумается. Из сленга Левушки — читерски.
Лежал и просто думал. Камера — ничего интересного, обычная клетушка два на два. Окошко под потолком, не будь я не Борей, можно было бы подтянуться и на волю глянуть. Но Боря не любопытный. Наконец есть минутка просто полежать и покрутить то и это туда-сюда.
Тревожно с этим советником. Кто-то, сидящий очень высоко в надзорном органе, ведет свою игру. Проверки с исправником — его затея. Говорит разумно, первое впечатление человека открытого и честного. Вот только нельзя с такими жизненными установками занять высокое место в силовых структурах — это невозможно в принципе.
С Современником еще хуже. Его цель — это моя Земля, старая, добрая, сердцу милая. Сценарий захвата давно готов, все роли расписаны, чего ждут? Что-то мешает, или кто-то. Если что-то — это точно способ перенестись живым весом. Портал открыть. Проблема точно на той стороне, могли бы открыть с этой — давно бы открыли. И этим сейчас занимается настоящий Боря. Но мешать может и человек, один или организация. Как здесь, так и там. Один или организация? Поговорю с советником, может что прояснится.
Бодрый голос вывел из полудремы, — Борис, ты знаешь, что история этого мира насквозь фальшивая?
— Советник, так и заикой можно оставить. Я читал летопись явления Вечного ученика, пару глав точно. В остальное время только суетился и бегал. Остановится и подумать как-то особой возможности не было. Да и кому нужна, эта ваша история.
Холль взвизгнул, — Вечный ученик — это сказка для оправдания бессмысленного бега по кругу. Шоры на глазах загнанной лошади, которая приближается к пропасти. Я наблюдаю за тобой, ты тычешься как слепой котенок, носишься с никчемной коробкой, пытаешься защитить близких. Кто они тебе? Ты хочешь создать островок того, чего был лишен в прошлой жизни? Или это плацдарм для чего-то большего?
Не понимаю, что останавливает вот пря сейчас ему открыться. Мне не повредила бы поддержка, партнер, соратник. Если разговаривает, есть вероятность, что я ему нужен больше, чем он мне. Нельзя про Современника говорить, сейчас точно нельзя.
Видя, что я не реагирую, Холль добавил, — Знай, что все бесполезно. Этот мир обречен! Я расскажу, что выяснил за тридцать лет ковыряния в навозе и просеивания песка.
Для своего рассказа советник приблизился и начал смотреть прямо в глаза, очень для него это важная тема, а может важна моя реакция. Начал говорить артистично, с выражением, не забывая размахивать руками:
Это случилось почти две сотни лет назад. На Палме шёл 1947 год. Тогда этот мир назывался по-другому, но я нигде не нашел настоящего имени. Мир восстанавливался после опустошительной войны, поднимался с колен, начинал строить и творить. Казалось, что все ужасы позади, но оказалось — это начало конца.
Сначала появились источники странного ветра, от которого люди начали превращаться в пускающих слюни идиотов. Провалы в земле появились сразу на всех континентах, их оцепили и стали изучать. Странное явление не сдерживало ничего, ни толщи бетона и свинца, ни броня из сверхпрочных сплавов. Не помогали ни силовые поля, ни заговоры деревенских старух. Со временем источников становилось все больше, и они жалили все злее.
Любой человек мог внезапно почувствовать лицом порыв тёплого ласкового ветерка. Повернись к ветру спиной, и, если он продолжает дуть в лицо – беги, так, как не бегал никогда в жизни, иначе потеряешь всё.
Попав даже под короткий выброс, человек мгновенно лишался того, что умел делать лучше всего. Плотники больше не могли держать в руках топор, а шофёры не могли садиться за руль.
Пустели целые города, люди в панике пытались бежать, спасти свои семьи, найти укрытие. Пришла новая погибель. Те, кто лишались того, что умели — не обретали покой после смерти. Чем более умелым и мастеровитым был человек при жизни — тем более опасное и смертоносное существо из него выходило. Существо, которое умело только убивать.
Когда ужас и отчаяние достигли пика, появились они. Странные люди возникли из ниоткуда, достаточно похожие на нас, чтобы не пугаться разницы. Обычные высокие люди с каменными копытами.
Пилигримы, так они назвали себя, предложили людям защиту и ничего не попросили взамен. Они подарили людям чёрный камень, надёжно защищающий от Злого ветра.
В местах самых мощных прорывов они построили свои храмы, и заперли смертельную стихию. Но храмы служили не просто ветреной тюрьмой, там чужаки проводили свои странные обряды, а ещё выставили на обмен невиданный товар – волшебные Слезы. Способ, позволяющий мгновенно овладеть тем — о чем раньше не мог и мечтать.
Пилигримам были не нужны ни власть, ни золото, ни другие наши ресурсы. Слезы не продавались, их можно было только обменять на другие Слезы.
Зачем нобелевскому лауреату по химии его скучный гений? Его легко можно обменять на Слезу повелителя огня, мановением брови сжигать поля и дыханием плавить металл.
Зачем лучшему бомбардиру Европы скорость и умение владеть мячом? Сколько можно бегать на потеху публики? Не лучше ли вовремя, на пике карьеры научиться поднимать мертвецов и насылать проклятия?
Люди потянулись в храмы, чтобы обменять то, что есть, на то совсем не нужно. Человечество не сразу поняло, что превратилось в дикарей, которым принесли стеклянные бусы.
Таксист, лихо гоняющий по городу, секретарша, виртуозно печатающая на машинке, переводчик, болтающий на пяти языках – Пилигримы принимали все, щедро раздавая свои подарки.
В мире появилась и расцвела магия. Люди научились повелевать растениями и исцелять любые раны, научились летать и швыряться файерболами, жить под водой и мановением пальца строить дворцы.