Скотница с хвостом
Косматая нить протянулась из замшелых пальцев.
Зашуршала о кору.
И о пальцы зашуршала.
Опутала ствол.
— Опять за ними следила?
Смех в ответ диким лисьим тявканьем.
Затряслись спутанные волосы. Блеснули потемневшим золотом.
— У-у! Все вы бестолочи. Выдрать бы тебе твой коровий хвост!
— Твоими-то, Крака, лапищами!
— У-у-у! Дурная девка!
— Тебе самой любопытно поди, старая троллиха. Да ты ж под этой елкой уже мхом поросла и в землю вросла.
Нитку перебросила на соседний ствол.
Обвила вокруг.
Мелькают скоро замшелые пальцы.
— Любопытно вам, бестолочам. А мне теперь трудись, запутывай дороги.
— Зачем? Жалко тебе?
— Иди-иди к своим сестрам! Не твое то дело.
— Пойду-пойду. С тобой посидишь, тоже мхом порастешь.
— Иди-иди, Льот, паси своих коров.
***
Искры огненные потекли в ночное небо.
К своим старшим сестрам.
Замычала напуганно корова. Другая отвернула голову к лесу.
Чье же такое богатое стадо? Одна другой дородней.
Визгнул разрезанный хворостиной воздух.
— Серая Спина, Рыжее Пятно! Идите к остальным! Ишь…
В волосах медь блеснула.
До самой земли почти.
До самой земли рубаха некрашеная. Ступни босые только мелькают.
Неподпоясанная. Ножа и того не видно.
— Эй, йомфру! Чье стадо пасешь?
Костер притих, спрятался в углях.
Без его света волосы не медью — золотом.
— Хочешь, твоим будет?
Смех диким лисьим тявканьем в стороны.
Веселая, видно, девка.
— Так чья ты? Ветрлиди хольда новая работница? Его ведь пастбище?
Глаза бронзовым бликом усмехнулись.
— Хочешь, твоя буду?
Дикое лисье тявканье в вершинах крон запуталось.
Шея в вырезе рубахи белым лоскутом.
— Хочу.
— Тогда спляши со мной!
Горячие пальцы на запястье сомкнулись. Дернули.
Крепко.
Словно не девка-скотница, а Отца Сражений посланница*.
Другая рука подол подхватила. Ноги землей перепачканные показались.
Дернуло снова.
К себе. Ближе.
Ни крон теперь не видно, ни костра отсветов.
Только глаза напротив яркой бронзой.
Рубаха из шерсти некрашеной в пальцах сминается, путаются в пальцах длинные волосы.
И смех диким лисьим тявканьем.
Повсюду.
***
Косматая нить тянется из замшелых пальцев.
Шуршит о кору.
И о пальцы шуршит.
Оплетает стволы.
Пухом перинным,
Пыльной полынью,
Мглою болотной,
Маревом плотным,
Дымным дурманом,
Тумана обманом
Тропы я скрою,
Дороги закрою.
Ветром и ветвью
Закружатся крепко!
Косматый обрывок в землю врос. Сам собой.
А сзади уж шуршит, фыркает.
— Льот! Опять явилась?
— Вредная ты троллиха, Крака! Зачем тебе? Не пойму.
— Нечего людям тут. Пусть у себя там. А охота если — сама к ним иди.
— Так зачем?
— Лес тревожат!
Фыркнула опять.
— У-у! Дурная! Они когда сюда являются, за ними следом потом другие приходят. Ищут. Не знаешь, как будто…
***
Золотые волосы плечи укрыли, по земле расстелились.
Глаза бронзой поблескивают.
— Так откуда ты?
— Неподалеку живу.
— Раньше тебя не видел.
— И я тебя не встречала.
— Здесь я раньше не часто бывал. В вашем хараде. А теперь Ветрлиди хольд позвал меня к себе хирдманом. Звать тебя как, не скажешь? Я Хёгни.
— Льот называют. А тут что делаешь такой порой?
— Увидеться хотел кое с кем.
Бронзовый отблеск ножом кольнул.
— С кем?
— С девушкой одной. Только она раздумала, видно, приходить.
Руки горячие обхватили крепко.
— Ну, а ты опять приходи.
— А не смогу если? Разозлишься?
— Не разозлюсь. Сама разыщу тогда. Так сожму в объятьях, что ребра твои из кожи выскочат, а из горла кровь брызнет. Всю рубаху твою зальет. А она расшита красиво. Жалко.
Смех лисьим тявканьем. Тихий совсем.
— Думал, цветок лесной, а оказалась зверицей дикой.
Взгляд бронзовый острей ножа.
— Решать тебе. А девушку ту как звали?
— Халльвёр.
Улыбнулась. Молча.
***
Пальцы в волосах застревают. Цепляются за спутанные узлы.
Земля, трава понабились.
Не блестят совсем.
А прежде ведь…
От реки плеск, хохот.
Посмотреть пойти?
Луна серебрит воду.
Золотые волосы сестер серебрит.
— Льот! Где ты бродишь все? К нам иди!
Брызги в лицо холодные.
— Перестань, Хульда! Не хочу сейчас купаться.
— А мы такое видели сегодня!
— Что, сестрица?
— Людей у леса. И много! С оружием все. Искали кого-то, только так и уехали. Все дороги переплелись. Крака, должно быть.
— Она, троллиха старая. Я сама видела.
— А мы как только смеялись! Они кружили, кружили, да убрались. А искупаться зря не хочешь.
Плеснул хвост по воде хлыстом.
Брызги дождем разлетелись.
— А, ну вас!
По склону — вверх.
Застревают пальцы в спутанных волосах.
Совсем теперь не блестят.
А раньше ведь… коса расплетенная темным покрывалом по земле стелилась.
Глаза болотным мхом зеленели.
Да где они теперь? На их-то месте муравьи копошатся.
Сами глаза вороны первым делом расклевали.
А уж губы кто отъел и щеку прогрыз…
По белым зубам юркая гусеничка торопится.
Пальцы в спутанных волосах скользят ласково.
— Ты, Халльвёр, не тревожься. Не найдут тебя здесь. Как найти, когда и дорог-путей у нас нету.