Я представила свое рекомендательное письмо Совету Управляющих Леди сегодня утром, и оно было принято без всяких вопросов. Запрос на фоновую обработку «Инфанты». Некоторые женщины обсуждали ее предстоящий визит на выставку.
– А это что такое? – Шарлейн указала на маленькую звездочку над выделенным текстом.
Я пожала плечами и один раз коснулась стилусом символа. Ничего. Я коснулась дважды, и тут же открылось маленькое информационное окошко в верхней части рукописной страницы:
Инфанта Эулалия (1864–1958): дочь испанской королевы Изабеллы и Франциска, герцога Кадисского. Полное имя: Мария Эулалия Франциска де Асис Маргарита Роберта Изабель Франциска де Паула Кристина Мария де ла Пьедад. Продвигала прогрессивные взгляды на права женщин в своих более поздних работах. Внимание: визит Инфанты взъерошит перья Чикагского общества. Часто можно было застать за поеданием сардельки или курением сигареты в Павильоне Германии, во время посещения официальных мероприятий. Супруга чаще всего можно найти в Мидуэй-Плейзанс[2].
– Ничего не поняла, – сказала Шарлейн, когда мы закончили читать запись. – Если у Кэтрин был ответ на этот вопрос прямо здесь, то почему она обратилась с запросом?
– Понятия не имею. Может быть, она добавила информацию позже? – я закрыла всплывающее окно, и мы вернулись к чтению записи в дневнике.
Я провожу вторую половину дня в Женском Павильоне, где планирует начать свою сессию Всемирный конгресс репрезентативных женщин. Женский Павильон считается чем-то удивительным сам по себе – он был построен по проекту 36-летней женщины-архитектора Софии Хейден. Сол сможет принять участие сегодня немного позже, поскольку в министерстве запланированы выступления на тему женщин, но бо́льшую часть дня он проведет в другом конце ярмарочной площади, участвуя в совещании по планированию Сентябрьского парламента мировых религий.
После полудня.
Я видела только пару активистов. Либо они не приехали, либо (мудро) решили пропустить эту сессию. Приветственные речи в действительности были даже длиннее, чем казались на бумаге. Я думала, что представления различных иностранных сановников никогда не закончатся.
Произнесение речей и вид толпы в Мидуэй-Плейзанс.
ХРОНОС файл КШ04012305_05151893_1 загружен.
ХРОНОС файл КШ04012305_05151893_2 загружен.
Сохранен личный файл КШ04012305_1.
Я попыталась постучать по каждой записи стилусом, но никакой реакции не последовало, и на полях не появилось никаких маленьких символов.
– Если файлы – это ссылки, я не могу понять, как их открыть. Наверное, мне придется спросить Кэтрин.
– Второй набор цифр… – Шарлейн указала на названия файлов, – это же дата записи, верно? 15 мая 1893 года.
Я перевернула несколько страниц и кликнула, быстро просматривая записи. Каждая из заполненных страниц содержала записи за целый год. К большинству записей был прикреплен файл ХРОНОСа, и последние цифры всегда соответствовали дате. Обычно было несколько наборов ежедневных записей, а затем промежуток в месяц или около того. Большинство из них были написаны в Чикаго. Последние два были из Нью-Йорка 21 апреля 1899 года и из Сан-Франциско 24 апреля 1899 года.
– Должно быть, КШ – ее инициалы, – сказала Шарлейн. – И… первая группа чисел также соответствует формату дат, но… – она потянулась за дневником, и я отдала ей его вместе с маленьким стилусом.
Через несколько секунд она нахмурилась и сморщила лоб.
– Не работает, – она провела пером по краю страницы, как и я, но текст не сдвинулся с места. Это была статичная страница рукописного текста. – Может быть, батарейка села или что-то еще? – спросила она.
Я взяла у нее книгу, провела стилусом по краю, и снова страница сдвинулась. Шарлейн выглядела немного раздраженной из-за того, что у нее не получилось заставить дневник работать, но в итоге только пожала плечами.
– Наверное, он просто вредный, как сенсорная панель на ноутбуке моего брата. Она тоже никогда не срабатывает, когда мне нужно.
Я просмотрела все записи, и Шарлейн оказалась права насчет дат. Первые две цифры в каждой записи всегда были от 01 до 12, а вторые две цифры всегда были между 01 и 31.
2
Мидуэй-Плезанс – искусственный парк в Чикаго, созданный для Всемирной колумбийской выставки 1893 года. В этом парке располагался городок развлечений.