Но к тому моменту в сердце Тринадцатого уже поселилась бы неутолимая лютая ненависть к всему роду людскому. И рассчитывать на то, что он будет разбираться, кто из людишек является частью ИЦМО а кто нет, не приходится. Он просто стал бы вырезал всех без разбору, как это было в ином мире.
Но теперь ситуация изменилась, и Тринадцатый не был схвачен. Более того, подле него теперь есть человеческий ребёнок, Бей-бей, которым он, по всей видимости, крайне дорожит. С таким раскладом у него не должно возникнуть столь же ярой ненависти к людям. И, что ещё лучше, он ненавидит ИЦМО и даже поклялся убивать их всех, как только встретит!
Лучшего исхода просто не придумать, верно же? Или же я ошибаюсь? Если так, выходит, я только что выпустила на свободу иного, что в будущем убьёт десятки тысяч людей!
И тогда все мои рассуждения обратятся в ничто, ведь Тринадцатый всё равно в конечном итоге убьёт Сяо Ша… то есть нет, это сделал Тринадцатый из другого мира. Здешний Сяо Ша всё ещё жив и здоров. Все эти заморочки с параллельными вселенными уже вконец меня запутали!
С болью в груди и конфликтом логики и безумия в голове, я уже не в силах была разобрать, правильно я поступила или же нет. Почему даже со знанием будущего мне так сложно отличать верные решения от неверных?
Почему, даже зная будущее и достигнув второго ранга раньше остальных, я по-прежнему из раза в раз терплю поражения? В этот раз я потеряла Ледяного Императора, но кто будет следующим? Даге? Или может Шуюн?
— Нет…
На секунду моё воображение нарисовало мне два изувеченных тела, и меня тут же охватила печаль. Я схватилась за голову, пытаясь стерпеть разрывающие мой мозг непрекращающиеся крики и вопли боли.
И эта пытка не прекращалась пока я не ощутила неожиданное нежное прикосновение к своему лицу.
— Даге? — спешно оглянулась я, но вместо фигуры мужчины увидела зелёный листочек. На фоне кристально чистого снега он выглядел исключительно заметным.
Маленький росточек водрузился у меня на плече, столь родной и привычный и в тоже время столь же чужой и незнакомый. Форма росточка с двумя листами наверху, без сомнения, принадлежала Цзянг Сяоронгу, вот только его прежде коричневые тельце и веточки теперь стали серебристо-белыми и полупрозрачными, прям как лёд.
Это так Ледяной Император отблагодарил его за моё спасение? Нет, должно быть, его настоящей целью было наделить меня ещё одной опорой в будущих сражениях.
Цзянг Сяоронг наклонил свои две хрупкие веточки. Он казался немного меньше, чем раньше. Должно быть, попавшие в него пули всё же нанесли ему существенный урон.
Маленький росточек прям как человек сидел у меня на плече и нежно тёрся об моё лицо двумя своими веточками.
И тут меня внезапно осенило.
— Погоди, я схожу наберу немного почвы для твоего горшка.
Как только я это сказала, Цзянг Сяоронг сразу же перестал об меня тереться. Неужто он действительно понял мои слова?
Я усмехнулась, но тут же закашлялась. Спешно вытерев лицо, я встала и начала копать. В этот момент я внезапно почувствовала себя неуютно, словно чего-то не хватает… Куда делись мои ледяное копьё и кинжал?
Это же дары Ледяного Императора! Я с тревогой заозиралась по сторонам, но затем заметила, что серебристо-голубые узоры у меня на руках ярко светятся. В тот же миг я всё поняла, словно нечто дало мне подсказку.
Копьё и кинжал были убраны.
На какое-то время я застыла в смятении, после чего вновь начала копать и наконец посадила Сяоронга в новый горшочек. Отныне мой путь лежит лишь на восток, и в этот раз я уж точно никуда не сверну. Если бы я с самого начала не сделала крюк от своего намеченного пути, возможно… возможно что? Разве этот крюк меня убедил сделать не сам Цзянг Сяотиан?
Смерть всегда была у него в мыслях. Даже если бы он последовал за мной в Лан, это было бы сделано лишь для того, чтобы в последний раз одним глазком взглянуть на Шуюн, разве нет? Эти ледяные копьё и кинжал просто не моги быть спроектированы им на скорую руку; вероятно, он уже давно планировал закончить свою жизнь именно так!
Взяв Сяронга в руки, я побрела на восток. Уж не знаю, оставил ли Ледяной Император на мне какой-либо след или нет, но на всём пути ни один иной так и не рискнул преградить мне путь. Сперва я подобрала свой мотоцикл и поехала на нём в восточном направлении. Ехала я до тех пор, пока бак окончательно не опустел. Затем, бросив мотоцикл на обочине, я потопала пешком.