— Круто, — устало вздыхаю я.
— А теперь вопрос: когда ты рванула целовать меня, что ты почувствовала или услышала? Что тебя заставило вообще это сделать?
— Ха, Зайцев, ты уже, небось, возомнил себя супер пленительным и таким желанным, что я прям потеряла голову и кинулась к тебе нашею в безудержном порыве облобзать твою физиономию. Ой, ржу, не могу!
— А я вот, например, абсолютно серьёзен. Просто надо разобраться, как работает твоя ментальная магия.
— Нет там никакой магии, Зайцев, — хохочу я. — С девчонками я поспорила, что поцелую тебя. Вот и всё. Просто бабский пьяный спор.
— Хм, интересно, — усмехается предмет моего бабского спора. — А почему именно меня, а не кого-то другого?
— Может, потому что ты на нас пялился и салютовал своим стаканом.
— Там не только я на вас пялился, — не унимается он.
— Ну не знаю я, почему ты, — развожу я руками. — Давай, расскажу, как всё было, а ты сам решай, что тут магия, а что глупости.
И я пересказываю наш разговор и спор с девчонками.
— Хм, — хмыкает Зайцев. — Значит, я попался случайно. Странное совпадение и прямо в десяточку. А вот скажи мне, это был первый раз, когда ты слышала зов о помощи, обращённый к Хранителю?
— Ну да, — задумываюсь я, раньше были разные видения, но именно такого зова не было.
— А сегодня, что было? — загадочно улыбается этот прохиндей.
— А что? — так же загадочно улыбаюсь я.
— Ну, ты пришла на экзамен, услышала зов, открыла книгу и-и-и?... — интересуется он.
— Откуда ты знаешь про мой экзамен, а? — тут же интересуюсь я.
А потом до меня доходит — я здесь из-за него! Вот паршивец! Я вскакиваю, хватаю лохматую подушку и бросаюсь в бой.
— Так это ты всё подстроил! Ты это сделал, прохиндей! — кричу я и дубашу его по чём ни попадя. — И провести с тобой ночь тоже входило в твои планы!?
Слышу, как он хохочет, закрывшись руками от ударов подушки.
— Волкова, ты такая смешная и така-а-я… — радуется этот бандит. А потом хватает подушку и тянет её на себя, я пытаюсь не отпускать своё ударное оружие, но не получается удержать равновесие, и я падаю на Зайцева, который ловко ловит меня, а потом подминает под себя и впивается мне в губы горячим страстным поцелуем.
Я ещё пытаюсь отбиваться, но понимаю, он сильнее, и все мои попытки — лишь просто возня под его мускулистым телом. Он, зараза, победил таки. И теперь одна надежда, что опомнится и не изнасилует прямо здесь и сейчас.
Но целует он нежно и тискает не больно, а даже м-м-м-м… приятно… Губы мягкие и ласковые, прикосновения чувственные и бережные пробуждают во всём моём теле ранее мне неведомые ощущения сладкого томления, которые напрочь отключают мыслительный процесс… Всё, пропала я… превратилась в одну сплошную эрогенную зону, по которой сейчас, как по роялю, пробегают пальцы этого вредного соблазнителя. И мне бы сейчас вырваться из его объятий, остановить этот крышесносный поцелуй, но… не могу… не хочу… А наоборот, хочу ещё… и ещё, и ещё слаще и почувствовать его всем телом и даже… внутри. Что? Что внутри?! Он же техномаг! Алёшка, он же железный весь и член у него железный. А-а-а-а-а! Спасите меня кто-нибудь!
Начинаю судорожно отбиваться и вырываться из рук технаря. Он теряется на минуту, выпускает меня из объятий, и я, пользуясь его замешательством, вскакиваю на ноги.
— Не трогай меня, Зайцев! — грозно командую я, вытягивая руку вперед. Он уже знает, чем это ему грозит. Пусть только попробует подойти ближе.
— Ну вот, опытным путём установили, что бриллиантовые искры получаются только при поцелуе, а при простом прикосновении их нет. Интересно.
Зайцев не спеша встает на ноги и подходит, упираясь грудью в мою ладонь.
— Волкова, смотри, твоя сила восстановилась. Давай, пробуй своим магическим способом вернуться домой, — спокойно, и даже как-то заботливо, говорит он.
Видит, что я не шелохнулась, чтобы взять свою волшебную книгу. Наклоняется, подхватывает ее с ковра и протягивает мне.
— Пробуй, — сейчас голос его звучит тихо и ласково.
И я пробую. Открываю на конце главы, вписанной египетскими пиктограммами. Нет, не получается. Пробую ещё и ещё. Не срабатывает переход.
— Может мальчик всё ещё болен? — предполагает Зайцев, но видит мой скептический взгляд и продолжает. — Ну или… даже не знаю.
— Это всё из-за тебя! — обвиняю я его. — Книга не хотела меня сюда забрасывать. Она хотела отправить меня в другое место, но зов Хранителя её перебил. Теперь она не работает! Это всё из-за тебя, сволочь ты техномагическая!
Зайцев замирает в задумчивости, а потом довольно вещает:
— Ну и чего ты сразу паникуешь? Значит пойдешь со мной на Переход. Это хотя и рискованно, конечно, но не для тебя, а для портала.
«Да, — говорю я себе, — можно не паниковать. Домой вернуться есть шанс. Но как же мой экзамен?»
— Тогда мне экзамен не зачтут, — грустно вздыхаю я.
— Да, Волкова, тебе — двойка! — констатирует этот, чтоб его, комбинатор. — Ты же элементарных вещей не знаешь.
— Что? Я не знаю? Да я, да я!
— Отличница, — то ли с упрёком, то ли с издёвкой заканчивает он моё самовосхваление.
— Да, представь себе! Отличница! — гордо выпячиваю я грудь.
— Так, отличница, не знаю, как у вас там в Академии вам ставят зачёты, а у нас бы ты нихрена не сдала.
— Хорошо, что я НЕ У ВАС! — так же с издёвкой отвечаю я.
— Плохо, Волкова, плохо, — уверяет меня этот напыщенный болван.
— Что плохо, Зайцев? Я переместилась, нашла больного, вылечила. Что плохо? — упираю руки в боки и нагло смотрю на него.
— Ну, допустим, переместила тебя твоя книга, в этом твоё мастерство не нужно. Далее: первое — ты час проторчала перед домом. Это плохо. А если бы тебя, к примеру, арестовали за попытку незаконно проникнуть в дом?
— Кто бы меня арестовал? — недоумевающе возмущаюсь я.
— Ну, например, стража. Хозяин то не в курсе, что тебя позвал больной. Мог вызвать стражу. Типа, оборванка тут какая-то щемится в дом порядочного господина. Непорядок.
— Какая оборванка? Что ты несёшь, Зайцев? — я реально злюсь уже.
И тут до меня доходит: он видел меня там, на улице, завёрнутую в пыльную тряпицу.
— Так ты видел меня у входа и не помог?! Ну ты гад, Зайцев!
— Да, видел, — невозмутимо соглашается он. — И хотел посмотреть, как ты будешь решать проблему.
— Ну я же её решила, — зло соплю я. Чё он ко мне пристал вообще?
— Решила. Ха-ха-ха, — ржёт этот злодей. — Хреново ты её решила. Танец живота твой был реально ужасен. Ха-ха-ха.
— Не нравилось — не надо было смотреть.
Как же он меня злит и раздражает!
— А чтобы ты делала, если бы тебя мужик схватил и поволок трахаться?
— Что?!
— Ну, ты же с проститутками в дом вошла, попой своей там вертела перед мужиками. Кто-нибудь сдуру мог тебя захотеть. Что тогда, Волкова? Пошла бы ублажать клиента?
Как же я его сейчас ненавижу, этого засранца! Всё кипит уже внутри. Может убить его уже и не мучиться больше? Так, успокойся… хвостик, ушки, хвостик, ушки. Надо переходить в контрнаступление.
— А что, там вон какие мужики симпатичные, с такими и потрахаться не в лом! Не твоё дело, Зайцев, что бы я делала. И вообще, что ты ко мне привязался? Не тебе у меня экзамены принимать. Ясно? Так что пошёл ты…
— Волкова, надо с достоинством принимать критику. Тем более, что я намного опытнее тебя в вопросах перемещения и вживания в обстановку. Лучше подумай, включи уже мозг. Что ты могла сделать у входа в дом? Как проникнуть незамеченной? Ну же, маг-отличница, мля. Я жду ответ.
Стою, тупо смотрю на него. Мозг после поцелуя работает в направлении определения моих телесных ощущений от сексуального возбуждения, а взгляд мой не хочет подниматься выше накаченных кубиков пресса этого наглого технаря. Чего он от меня хочет вообще?
Видимо, поняв, что я нихрена не въезжаю, он вздыхает.
— Ну ладно, — примирительно начинает он, — давай пройдёмся по твоим магическим способностям. Морок, отвод глаз, покров невидимости — что-нибудь из этого есть в твоём магическом арсенале?