Вдали из спальни доносились голоса старшекурсников, они смеялись и пели. Мне казалось, что мое сердце камень, но уязвимое для атаки. У меня не осталось чувств, я только хотела уйти.
В апреле я сдала один из экзаменов и получила результат лучше обычного. Юэ Инь сказала:
- Тун Сюэ, что ты делала, что у тебя такая высокая оценка?
У Юэ Инь тоже были проблемы споры с отцом из-за свиданий с Чжао Гао Синем, который был спортсменом и не интересовался экономикой.
- Отец просто старого строя. Я заявила ему, что буду выбирать сама, и он разозлился на то, что мне не хватает уважения к старшим.
- И что будешь делать?
- Бороться с ним, - проворчала Юэ Инь. Даже если он думал, что ребенок будет его слушаться, даже если я подчинялась и радовалась плюсам, но ссора близилась всегда.
Юэ Инь с отцом в этот раз разругались сильно. Отец заморозил ее кредитку, и она не могла теперь пользоваться телефонным номером, что пополнялся со счета отца.
Юэ Инь тут же купила новый номер, сообщила об этом друзьям. Переписываясь, она мрачно рассказывала мне:
- Папе номер не скажу, чтобы он меня не трогал.
Я понимала, что это ей не поможет, расстраивалась за нее.
- Можешь на него дуться, но этого он даже не заметит.
Мои слова испугали Юэ Инь, через миг она сказала:
- У меня кончаются деньги. Нужно как-то их заработать.
Временная работа или постоянная? После нашего популярного университета можно было идти преподавать или репетитором. Последнее было неплохим вариантом, но Юэ Инь проворчала:
- Кого учить? И чему? Формулам?
Я побаивалась репетиторства, потому искала что-то еще. И нашла нам с Юэ Инь временную подработку на выставке, где особые умения не требовались. Мы помогали раздавать листовки, помогали с бумажной работой, а уставали так, что к вечеру болели спина и ноги, не хватало сил ни поесть, ни принять душ. Я была впечатлена Юэ Инь, ведь она не жаловалась, хоть и не привыкла к такому.
Чжао Гао Синь не знал, что мы работаем. Юэ Инь сказала:
- Если я ему скажу, он обидится. А я не могу тратить все его деньги.
Я была рада, что подруге повезло найти любимого, и он тоже любил ее. И они упрямо держались друг за друга.
Выставка была известной, там было много компаний, а еще больше посетителей, особенно, в субботу. Я уже не могла говорить, голос охрип. У двери компания фильтров предлагала попробовать воду. Там было множество стаканчиков для гостей. Мы подождали, пока люди разойдутся, и за стойкой нас поприветствовали:
- Угощайтесь!
Юэ Инь выпила несколько стаканчиков. Пока она пила, она тихо сказала мне:
- Я бы не отказалась от компании, рекламирующей тостеры. Очень хочется есть
В этот раз она не выдержала, зато повеселила людей вокруг.
После работы Юэ Инь ворчала:
- Надо прекращать ходить на каблуках.
Менеджер выставки женщина, что наняла нас, подозвала нас и, случайно взглянув на обувь Юэ Инь, она выпалила:
- А у тебя оригинальная обувь.
Юэ Инь приподняла ногу, показывая:
- Это с распродажи. Они продают неплохие подделки.
Я восхитилась тем, как Юэ Инь соврала, не покраснев.
На следующий день, пока мы обедали, Юэ Инь ушла за водой. Я видела, как она стоит у стенда с фильтрами, общаясь с людьми.
- О чем ты с ними говорила?
Юэ Инь подмигнула.
- Он просили твой номер.
- Бред!
- Нет! тихо возмутилась Юэ Инь. Ты нравишься мужчинам.
- Только не добавляй мне проблем, раздавая мой номер.
- Конечно, не буду, - подтолкнула меня локтем Юэ Инь. Но ты можешь найти нормальные отношения. Хватит уже думать о Сяо Шане.
Палочки в моей руке дрожали. Упоминание его имени причиняло боль, это нельзя было исцелить.
Я уже никогда не буду любить. Я боялась любить.
Глава восемнадцатая:
- Я даже не знала, что ты связан с денежными вознаграждениями. Вполне просто найти причину не дать награду, - насмешливо говорила я. Мне лень менять банк, хоть все это и унизительно. Не важно. Это ведь тебе на радость. А вот твоя мать сказала, что в детстве ты был несчастным.
Я упомянула его мать, а он в трансе посмотрел на меня и сказал:
- Любимчик умер.
О, я и забыла, что собаку подарила ему мама.
Но не в его стиле было так расстраиваться из-за собаки. Он сидел тут один, а я привыкла, что он совсем другой. Для меня он был сущим кошмаром, никогда не проявляющим сожаление.
Хватит уже играть! Я смотрела на него. Было темно, но я видела его покрасневшие щеки, словно он много выпил. Дворецкий сказал, что у него температура, и от этого лицо тоже краснеет. А еще у него потрескались губы, кожа была белой. Это было похоже на лихорадку.
Я долго на него смотрела, и его взгляд медленно сфокусировался, он взглянул на меня и спросил:
- Почему ты здесь?
- Верный дворецкий боялся, что ты умер. И попросил меня посмотреть.
Он отвел взгляд и сказал спокойно:
- Теперь можешь идти.
Не удивительно, таким и был Мо Шао Цянь.
Я не знала, чему радовалась, ведь он говорил слишком спокойно, раздражая этим, но зато я могла уйти. Я сделала два шага и услышала сзади грохот. Оглянувшись, я поняла, что Мо Шао Цянь упал на пол и не двигался.
Я с ужасом выглянула за дверь, но дворецкого не было. Я вернулась, осмотрела Мо Шао Цяня. Он слабо дышал, покраснела его шея. Я коснулась его лба и испугалась температуры. Ему было плохо, дворецкий не соврал.
Я побежала за дворецким, и он тут же вызвал водителя. Вдвоем они отвезли Мо Шао Цяня в больницу. Я хотела уехать в общежитие, но дворецкий тихо сказал:
- Госпожа Тун Сюэ, вам тоже нужно поехать с нами.
- Вы сказали только посмотреть, - разозлилась я. Вызовите его жену или маму, а я тут не нужна. Он ведь сказал, что не хочет меня видеть.
- Когда вы были изранены, мистер Мо принес вас в больницу, даже не переодевшись. И одежду потом привез я, пока вас лечили. Он нес вас, хотя поранил ногу и хромал весь путь. Но он сделал это, понимаете? Он смог, так почему вы не можете пойти с ним в больницу?
* * *