Нога почти весь день была во льду, лучше или хуже не становилось. Мо Шао Цянь купил сафлоровое масло и втирал осторожно в рану. Я не знала, было ли это заслугой его массажа или масла, но мне становилось лучше.
Но за ночь у моря я простыла. Горло болело, была температура и кашель. Кружилась голова. Я провела день в кровати, укутанная в одеяло. Мо Шао Цянь тоже мог заразиться от меня, потому мы приняли лекарства, потом он приготовил кашу.
Каша не была вкусной, но за три дня такого лечения и питания простуда отступила. Пока я болела, Мо Шао Цянь умудрился постирать вместе с вещами в стиральной машинке свой кошелек.
Пока мы сушили кошелек, я сказала:
- Похоже, карточка уже не пригодна
Я разложила сушиться фотографии из кошелька его юные родители держали маленького ребенка, в нем было сложно узнать Мо Шао Цяня. В детстве он был круглощеким и румяным. Я впервые увидела его отца. Мо Шао Цянь был похож на родителей, а характером, судя по всему, пошел в отца. Я разложила их сушиться на окне, ветер вдруг сбил эту фотографию на пол. Мо Шао Цянь поднял ее и даже не разозлился.
Мне было неловко, я нашла в себе силы сказать:
- Прости.
Это слово опоздало. Мо Шао Цянь не посмотрел на меня, он смотрел на фотографию, а потом сказал:
- У нас нет отношений.
Время у моря оказалось самым мирным у нас с ним, хотя я и простыла, но мы почти не спорили. Я подумала о нас, но было еще двенадцать дней. Для всей жизни это было пустяком, мы могли провести их спокойно. Хотя я чувствовала вину из-за отца. Может, если бы не он, все сложилось бы совсем иначе в жизни Мо Шао Цяня.
Я не говорила с ним о телефоне, о Му Йон Фэй. Он тоже не говорил о браке, который, похоже, был очень печальным.
Оставалось двенадцать дней.
В хорошую погоду Мо Шао Цянь плавал в море, я же научилась ловить крабов, хоть при этом и загорела. Мы ели крабов каждый день, Мо Шао Цянь неплохо готовил. Он мог бы стать поваром. Я же могла лишь помогать ему с приготовлением соусов.
Мо Шао Цяню, похоже, нравился мой вид в фартуке, потому что он постоянно обнимал меня сзади на кухне. Это было очень нежно. Я видела свое отражение, и в фартуке я казалась простой домохозяйкой. А его руки были очень теплыми.
Я уже привыкла спать с Мо Шао Цянем, он не выгонял меня из кровати. Порой я просыпалась посреди ночи, а он не спал и смотрел в потолок. Мне было не по себе, я думала, что он не спит из-за меня. Я виновато спросила у него:
- Почему ты не спишь?
Он не отвечал, а я быстро засыпала снова.
Одной из ночей я проснулась посреди ночи, его не было в комнате. Из-за занавески доносился шум волн. В спальне было тихо, я слышала свое дыхание и биение сердца. Он мог выйти в туалет, но долго не возвращался, и я все же включила лампу, оранжевый теплый свет залил комнату, занавески шевелились на легком ветру, пахло солью и рыбой. Я уже привыкла спать под шум волн. Но я не знала, куда ушел Мо Шао Цянь.
Он оказался на первом этаже, сидел в темноте и курил. Темная гостиная освещалась лишь огоньком на конце сигареты. Я его почти не видела.
Я была в тапочках и шла почти бесшумно, но он сразу спросил:
- Проснулась?
Я опустилась на холодный диван, а он стряхнул пепел с сигареты. Я спросила:
- Почему ты не спишь?
- Сижу, курю, - сказал он.
Я стиснула зубы, но он не прогонял меня. Я осталась на месте, а он выдохнул дым. Я закашлялась.
Глава двадцать первая:
Он улыбнулся в темноте, я ощутила это, ведь прижималась к его груди. Мяшцы его живота напряглись.
- Эта привычка - я бросила сигарету в пепельницу, - мне не нравится.
- Запах не нравится?
Я не ответила, а вскинула голову, чтобы поцеловать его. Я впервые сама хотела поцеловать его без похоти. Дым был сильным, но от его тела пахло приятно, хоть и едва заметно. Я обняла его, как коала дерево.
После долгой паузы я говорила чуть хрипло:
- Лучше бы тебе так не делать.
- А что не так? Может, я хочу выглядеть, как в фильмах 90-х.
- Я про курение.
- Я тоже, - я скривилась, он не видел этого в темноте.
- Куда ты ходил?
Он не ответил, но я уже догадывалась.
* * *
Утром я проснулась одна на диване. Шея затекла, кости ломило. Мне казалось, что я за ночь постарела. Я поднялась на второй этаж и увидела собранный чемодан Мо Шао Цяня. Он увидел меня в дверях и сказал:
- Собирайся в аэропорт.
Двенадцать дней прошли.
Я растерянно посмотрела на него. Он был в рубашке, без галстука, но все же это отличалось от его облика у моря. Все закончилось.
Казалось, месяц будет долгим, но теперь он так быстро закончился. Я не понимала свое настроение. Облегчение? Нет, была какая-то потеря. Он легко с этим справлялся, но я словно слишком сильно вжилась в роль. Наверное, я устала от этих перепадов. Слишком многое случилось за последние месяцы.
Мы вернулись в город, его ждал водитель. Шел дождь, и водитель дал нам зонт и забрал багаж. Мо Шао Цянь взял черный зонт, но не позволил водителю взять и мой багаж. Он сказал:
- Ты возвращаешься в университет. Пока тебя не было, там проводили химические проекты, но поговоришь с куратором, он все знает, - я посмотрела на него. Его тон был равнодушным, словно он говорил о мелочах. Контракты в твоем чемодане. Ты знаешь отца Юэ Инь, сама разберешься.
Я стояла, волосы промокли от дождя, его голос отчасти заглушал шум самолетов. Под дождем его лицо было не таким четким.
- Тун Сюэ, это последний раз, - он сделал паузу. Надеюсь, ты не будешь меня искать.
Он повернулся к машине, водитель придержал зонт, пока он садился. Машина тихо уехала, я проводила ее взглядом. Дождь был словно стеклянной занавеской, и все между землей и небом было в большой клетке из тонких прутьев воды.
Я посмотрела на свой небольшой чемодан, покрытый каплями дождя. Мо Шао Цянь купил мне этот чемодан, он был с шелковым покрытием и предназначался для красивых женских платьев и косметики. Мо Шао Цянь все же многое мне давал, и давал самое лучшее. Но я почти ничего не забрала, оно осталось в его квартире, когда мы порвали отношения. Я больше не хотела пересекаться.
Я с багажом направилась из аэропорта в университет. По пути было мало людей. Я позвонила Чжао Гао Синю:
- Я подписала контракт.
Чжао Гао Синь опешил и ответил:
- Тун Сюэ, спасибо, но в этом не было необходимости.