Пока проверяли багаж, я развернулась и помахала в последний раз. Юэ Инь махала мне, Сяо Шан тоже махал, как и одногруппники.
Прощай, Юэ Инь.
Прощай, Сяо Шан.
Прощайте, одногруппники.
Проверка проходила долго и тщательно, ведь город был важным. Правила в аэропорте были строгими. Наступила моя очередь, и я поставила чемодан на ленту, выложила телефон и ноутбук и пошла через рамку.
Но тут охранник по другую сторону скзаал мне:
- С вашим чемоданом что-то не так. Там что-то спрятано.
Я удивленно посмотрела на него.
- Спрятано?
- Посмотрите с нами.
Этот чемодан покупал мне Мо Шао Цянь, я давно пользовалась им, но ничего такого не замечала. Чемодан был маленьким и удобным, я хотела взять его в путь. Я открыла чемодан и сказала:
- Только ничего не сломайте.
Охранник принялся шуршать и рыться в чемодане. Я едва держала себя в руках.
И тут охранник вытащил телефон и деловито сказал:
- В багаж на проверку нельзя ложить телефоны и ноутбуки. Зачем вы его сюда спрятали?
Глупо, но я не понимала, откуда там этот телефон. Охранник строго отдал мне телефон и сказал:
- Следующий.
Я узнала телефон Мо Шао Цяня. Му Йон Фэй заставляла меня найти его, и я много раз звонила на этот личный номер, но ответа не было, и я думала, что он поменял номер. Я не знала, почему телефон был здесь, но с этим чемоданом я ездила с ним к морю.
Наверное, когда мы возвращались, он положил телефон в мой чемодан, когда собирался.
Я невольно нажала на кнопку, и экран засветился. Я хотела посмотреть, остались ли там те две фотографии, но охранник поторопил меня, ведь сзади собралась очередь. Взяв телефоны в руку, другой я закрыла чемодан, сунув за пазуху ноутбук, и отошла в сторону.
На мой телефон вдруг пришло сообщение. Я думала, что это Юэ Инь спрашивает, как прошла проверка. Я чуть не выронила ноутбук, но смогла отойти к стене, где было не столько людей.
Сообщение было от личного номера Мо Шао Цяня. Хоть я и стерла его номер из своего телефона, но хорошо его помнила.
И я держала этот телефон в руках. Мо Шао Цянь никогда не отправлял мне сообщения, считая это тратой времени. Он даже не звонил мне толком. Я растерянно опустила ноутбук на чемодан, освободив руку, и увидела на экране телефона Мо Шао Цяня, что там было запрограммировано, чтобы сообщение отправилось, когда я включу телефон.
Если бы я выбросила этот чемодан, то так и не нашла бы этот телефон, не узнала бы об этом сообщении.
Зачем он так странно поступил?
Дрожащими пальцами я открыла сообщение.
Там было всего три слова.
Они четко светились на экране, не было ни подписи, ни других слов, словно он не хотел этого делать.
Перед глазами все расплывалось.
Я не знала, что искать, но добралась до альбома в его телефоне. Там было три фотографии, а не две. На первй я спала, она была названа «Тун Сюэ», на второй я улыбалась, и там было название «Тун Сюэ 2». На третьей я тоже спала, но там был и Мо Шао Цянь, но его было почти не видно, ведь он сам делал фотографию. Зато меня было видно очень хорошо, мой голова прижималась к его груди, на губах виднелась улыбка. Я и не знала, что могу улыбаться во сне. Я не знала, что спала на его груди.
Название фотографии было таким же, как текст сообщения. Три простых слова. Я смотрела на фотографию, на то, как он придерживал меня, как я улыбалась во сне. Если бы я выбросила чемодан, то ничего этого не узнала бы. Он не знал, что я заглядывала тогда в его телефон. Он, наверное, думал, что я не узнаю этого до самого конца.
Я посмотрела на слова на экране. Они были простыми, и я не думала, что он может сказать их мне:
«Я люблю тебя».
Я, стоя среди толпы, внезапно разрыдалась как ребенок.
Дополнения:
Монолог Му Йон Фэй
«Если бы жизнь началась заново, я бы все равно полюбила тебя».
Когда я собиралась подписаться, я замерла на миг, взглянул на мужчину в дюймах от меня. Он сидел на диване и смотрел в окно, но был явно отвлечен, мыслями блуждая где-то еще.
Его адвокат нервничал сильнее, чем он. Видя мое сомнение, он не скрывал тревоги.
Мне нужно было только подписать документы, и связь между нами будет разорвана. А, может, хоть что-то останется. Ленивые домохозяйки, знающие нас, будут шептаться за спинами, называя меня «его бывшей супругой». Но я сомневалась, что хоть одна из них решится заговорить со мной лично.
Бывшая жена.
Какое нелепое название.
Я никогда не была ему «женой». Он знал об этом, как и я.
Десять лет от 20 до 30 лет лучшие годы моей жизни прошли.
Ему было 23, когда он женился на мне. Тогда он был юношей с детскими чертами. Теперь годы превратили его в закаленного мужчину. Но возраст не оставил следов, только аура изменилась.
Я поставила подпись и отодвинула документ. Расписалась в следующем.
Росчерк пера был плавным. Десять лет назад, в нашу первую брачную ночь, он предложил развод впервые. И я яростно возмутилась. Он ушел, громко хлопнув дверью. И после этого я рухнула на кровать и заплакала.
За десять лет одиночества желание любви превратилось в яд, проникло в мою кожу и кровь. Я думала, что всегда буду связана с ним, пока смерть не разлучит нас.
Я не думала, что этот день наступит.
Я помнила звонок его помощника. Он никогда не звонил мне лично. Мы общались через его помощника. Своим деловым сухим тоном он сказал:
- Мисс Му, мистер Мо согласился отдать 49% акций индустрии в порту семье Му. Может ли ваш помощник подъехать и обсудить соглашение?
Впервые за десять лет я опустила голову и признала поражение перед этой женщиной.
Тун Сюэ.
Почему он так сильно ее любил?
Я всегда думала, что его сердце из стали, что он никогда не колебался. Я сомневалась, что его интересуют женщины.
А потом я начала замечать следы.
В статьях были фотографии, где он держал женщину за руку, переплетя пальцы.
Со мной он так никогда не делал.
Я могла по пальцам посчитать, сколько раз за десять лет брака мы виделись лично. И на собраниях семьи он общался теплее с Чжэнь Фэем, чем со мной. Когда отец захотел отправить представителя к директорам Мо, он выбрал Чжэнь Фэя, а не меня.
Отец сказал лишь:
- Ты для этого не подходишь.