Девушка пятилась на нас, требуя не приближаться к ней. Столичных это лишь раззадоривало.
Наши одногруппники смело вышли вперед.
— Что вам надо? — выпалил Питер резко и нервно. — Зачем вы нас сюда привели?
— Не торопись, не все сразу, — хмыкнул один из четырех.
— Вам все подробно объяснят, — добавил другой, отталкивая Питера с дороги.
Рюк замахнулся, но удар опередил появившийся рядом Шейн.
С замиранием проследила движение кулака. Хруст челюсти настолько явный, что к горлу подступила тошнота.
Одногруппник безвольно упал, отключившись.
Питер сглотнул рвущееся наружу ругательство и под взглядами пятерых столичных отступил.
Интересно, меня они тоже вырубят? Возражать не буду.
Сбросила руку Нэнси, изрядно измявшую рукав, и шагнула вперед.
— Меня ударишь? — спросила холодно, смотря в неприятные глаза.
Гул со стороны как на арене в период самого интересного проигнорировала. Все чувства вытеснил страх, сковывающий по рукам и ногам.
От слишком миловидного лица напротив сводило зубы, словно съела невероятно сладкий зефир.
— Ну ты-то куда, полянка… — протянул он и бросил взгляд на Нэнси. — С поганкой. И до вас очередь дойдет, не паникуй.
Я упорно не сдвинулась с места под смешки и неразборчивые выкрики столичных. В ушах только стук сердца.
Тяжкий раздраженный вздох сбоку перетянул внимание. Вскрикнула под натиском огромных рук, обхвативших меня.
Молотила кулаками куда дотянулась, захлебываясь страхом, а через несколько секунд — водой.
Она залилась в рот и в нос, давила на барабанные перепонки, жгла глаза.
Одежда быстро промокла и отяжелела. Плотная ткань тянула вниз.
Отсутствие кислорода стягивало внутренности, паника погребала вместе с толщей воды над головой.
Барахталась в бессмысленной попытке выплыть.
Никогда не умела плавать, но всегда представляла как легко поплыву, если прыгну в воду.
Руки выскользнули из рукавов, плотная ткань кофты поднялась, закрывая голову, запутывая. Выскользнуть из ворота не получилось.
Дикий ужас внутри вопил, изо рта вырывалось паническое мычание.
Ничего не видно, кроме кофты.
Хоть бы один глоток кислорода, хоть бы один…
Сознание медленно уплывало.
Что-то горячее обожгло живот. Сквозь туман ощутила движение наверх, и, похоже, отключилась… С хрипом вдохнула кислород, беспрерывно кашляя. Выплевывая воду пыталась сесть, опираясь на кого-то спиной. Насквозь мокрая кофта лежала рядом.
Легкие горели. Я не могла надышаться. Вдыхала жадно, пока не поняла, чей запах так отчетливо снова обосновался внутри.
Почему-то одногруппники оказались по другую сторону бассейна. Их откровенно испуганные взгляды не помогали прийти в себя. Чуть в стороне парни пытались справиться с брыкающейся и истошно кричащей девушкой.
Перед глазами снова поплыло.
Уперлась рукой, все же надеясь подняться. Мокрая ткань под ладонью слишком грубая, а… чье-то бедро слишком твердое.
Лишь теперь обратила внимание, что крепкая рука, негусто покрытая темными волосками, распаляла кожу в месте прикосновения.
Ужасающая догадка пробралась в помутненный разум, но… нет. Нет же! Не мог Малин броситься в бассейн, чтобы…
Один полноценный вдох. Всего один, и бешеная концентрация самого вкусного в мире запаха потекла по венам.
Вода.
Крем.
Проклятье!
Завозилась, но поздно. Горячие пальцы, пуская по телу разряды двести двадцать вольт, собрали с шеи прилипшие мокрые волосы. Малин оттянул их, вынуждая наклонить голову и подставить шею.
Дернулась в попытке вырваться. Слишком вялой попытке. Меня не отпустили, а только сильнее прижали спиной к груди.
Шумный вдох раздался рядом с ухом. В животе что-то заискрилось, сжимаясь.
Прикрыла веки, сглатывая, закусывая губу изнутри.
— Не истинная, говоришь? — горячее дыхании опалило ухо, зацепило шею.
Дрожь прокатилась по телу и затерялась в пятках.
— Нет, — выдала почти уверенно и поймала взгляд Дрейка.
Идея пронеслась спонтанно и резво, оставляя после себя яркий след.
Кажется, лучший выход из ситуации.
— Я принимаю твое предложение, — голос все же задрожал.
Волосы сильнее стянули, рука на животе заметно напряглась, став едва ли не железной.
Голову насильно повернули за волосы. Не подала вида, что мне больно и неприятно. Сцепила зубы, твердо смотря в бледно-желтые глаза.
— Что ты сказала? — вкрадчиво поинтересовался Малин, размалывая мои кости одним взглядом.
Внутри все едва ли не пело от его рук и его близости. Истинность вопила меньше: не истошно орала, а тихо мурлыкала, подогревая, но не испепеляя.