Почему его эксперименты засекречены? Что такого ужасного произошло в ходе опытов, раз это решили скрыть? Или опыт наоборот удался?
Наверху экрана выскочило уведомление из университетской сети.
"Этап 1. Сбор в 18:00 у ворот. Начало в 19:00"
Прекрасно, нам оставили полчаса на сборы.
Борясь со внутренним протестом проигнорировать заносчивых засранцов и послать их ко всем чертям, понеслась в душ. Лучше обновить крем, во избежание… неприятных ситуаций.
Напоролась на Нэнси. Она стояла над раковиной и пристально рассматривала себя в зеркале. Подпрыгнула на месте от неожиданности, уставилась на меня.
— Тебя не было на обеде, — Нэнси сконфуженно переминалась с ноги на ногу. — Все в порядке?
— Да, а у тебя?
Она кивнула в подтверждение.
— Что это? — взгляд был прикован к белой банке. — Собираешься на первый этап?
— Крем для тела, — покрутила им и нырнула в одну из кабинок.
Нэнси не уходила. Сквозь мутное стекло видела ее размытый силуэт на прежнем месте.
— Как думаешь, что нас ждет? Ну, на этом этапе.
Тихий голос едва пробивался сквозь закрытую дверцу.
Я разделась, ежась от холода. Сжала душевую лейку.
Не хотелось произносить вслух. Признавать очевидное.
— Я не знаю, правда. Сложно даже представить.
Шум воды перекрыл громкие мысли. Тяжесть в груди перестала быть отчетливой.
Истинность, посвящение…
Зачем мне все это? Почему я должна с этим справляться?
Шею стянула невидимая петля отчаянной безысходности, выталкивая ответ наружу.
Потому что иначе меня просто не станет.
Раздавят. Морально и физически. Уничтожат.
Выстоять необходимо для себя же. Кроме себя у меня никого нет.
Я всегда полагалась только на одного человека. Кара Шерп еще никогда меня не подводила. Буду и впредь придерживаться веры в себя.
Нэнси не дожидалась — ушла. Проницательная девушка, знает ценность личного пространства.
Крем в банке неприятно попахивал.
Сморщила нос, подцепляя сероватую субстанцию двумя пальцами. Прикрыла крышку.
Видимо при развитии побочки я начну так же вонять.
Неприятный запах крема исчезал при соприкосновении с кожей. Растворялся, будто и не было.
Решить проблему истинности надо прежде, чем проявится неприятный эффект.
Времени осталось мало. Переоделась в тот же костюм, в котором вчера искупалась в бассейне. Собрала волосы на затылке в короткий хвост.
Всего за несколько дней кожа изменила цвет. Нездоровая бледность мне не понравилась.
Покопалась в косметичке, выискивая любимую помаду. Наполовину стертая, глубокого бордового цвета, бархатом ложилась на губы. Четко очерченные контуры их визуально увеличили. Теперь бледность стала изящной, а не больной.
Нэнси топталась на выходе из блока, натягивая длинные рукава свитера на кисти. Она робко мне улыбнулась.
— Ты как всегда хорошо выглядишь, — произнесла почти шепотом.
— Ты тоже. Тебе идет этот свитер.
Серый цвет, как ни странно, действительно подходит Нэнси. Даже врать не пришлось.
— Вчера в бассейне я думала, что все будет плохо. Нас изобьют, изнасилуют, — тихо говорила девушка, шагая рядом, — а они нас отпустили. Может и сегодня будет так же?
В ее вопросе звучала надежда. Искренняя вера, что все действительно обернется сносным финалом.
Что-то в груди сжималось от этой мысли. Интуиция просила не обманываться, но пугать Нэнси еще больше не хотелось.
— Возможно.
Уклончивый ответ устроил ее. Она молчала весь путь до выхода из универа.
— Если бы я могла, я бы ни за что в этом не участвовала, — Нэнси смотрела на наших однокурсников, столпившихся у ворот.
На дороге стоял белый микроавтобус.
— Надеюсь, нас повезут не на мертвые земли, — как ни старалась, вышло мрачно.
Сам факт, что нам предстоит уехать в неизвестном направлении, не вселял оптимизма.
Глава 7. 1
— Может это не самый худший вариант, — Нэнси тяжко вздохнула.
Воображение сработало безотказно.
Картинка, как нас вышвыривают на красно-оранжевую с бордовыми прожилками землю, нарисовалась ярко. Появилось покалывание в ладонях, будто я уже обожглась.
Самовнушение сильная штука.
— Кого-то придется принести в жертву, чтобы добраться до города, — продолжила я развивать плохой вариант, пока мы шли по дорожке.
— Придется слушать крики боли, — Нэнси снова оттянула рукава. — Я не смогу.
Что-то внутри подстегивало продолжить.
— Обувь истлеет, ты почувствуешь запах горелой кожи…