Али-паша в ближний бой не полез, но и на корме не отсиживался. Имея репутацию лучшего стрелка из лука на всём турецком флоте, капудан-паша без промаха разил христиан с борта "Султанши".
На помощь своему флагману спешили галеры берберских корсаров Кара Ходжи и Кара Джали. Путь им преградил "Грифон" и, едва шпироны турок врезались в его борт, Каэтани удержав равновесие, разрядил в сторону врага рейтарский пистолет, выхватил меч и ринулся в бой.
— Во имя Господа!
Дон Хуан, прикрываемый телохранителями, отошёл с первой линии к корме, дабы оценить ситуацию вокруг "Реала". Из-за дыма немного тут можно разглядеть. По правую руку галеры Колонны. По левую — Веньер и Каэтани. Последний неожиданно даже для самого себя оказался очень прыток и умудрился захватить обе атаковавших его галеры. Однако больше маневрировать он не мог, вокруг стало слишком тесно.
Командир турецкого арьергарда, Амурат Драгут-реис пришвартовался к корме "Султанши" и начал снабжать её подкреплениями. Он составил из своих галер и галиотов настоящий мост, по которому непрерывным потоком переправлялись янычары. Но точно так же поступил и командир христианского резерва, Альваро де Басан.
Вода за бортом, запруженная обломками галер, кипела, как варево в котле. Сотни людей барахтались в этой чудовищной похлёбке, отчаянно пытаясь спастись, а некоторые из них, захлёстываемые бьющей через край ненавистью, забыв о самосохранении, топили друг друга.
"Реал" и "Султанша" очутились в огненном кольце, мышеловке, из которой не было выхода. Что творилось на севере, у Барбариго, и на юге, у Дориа, дон Хуан не знал. В дыму пальцы вытянутой вперёд руки иной раз не видно.
На юге, между тем, происходило следующее. Против генуэзских и испанских галер стоял властитель Берберского берега, грозный Улуч Али. Ему было пятьдесят два года, и он считался лучшим флотоводцем Блистательной Порты из ныне живых.
Он не стал сближаться с Дориа, а сразу же после рыцарского салюта командующих взял курс на юго-юго-запад. Дориа сразу разгадал его манёвр — хочет обойти. Он ответил зеркально и обе эскадры, растягиваясь в нить, начали стремительно удаляться от основных сил.
В азартной гонке за лучшей позицией для атаки прошло около часа. Два приданных эскадре Дориа галеаса совершенно отстали и плелись где-то в хвосте. Зная о тихоходности гигантов, Джанандреа ещё до сражения приказал капитанам четырёх своих галер взять их на буксир.
Солнце достигло зенита. К тому моменту, когда на юге выстрелила первая пушка, сражение на севере уже шло три часа. Первым открыл огонь Улуч Али. Галеры заволокло дымом и под его густой завесой часть кораблей бейлербея Алжира резко изменила курс, повернув на северо-запад.
Первым осознал, что происходит Джованни ди Кардона, который шёл в хвосте испанско-генуэзского отряда. Произошло это спустя десять минут после начала манёвра Улуч Али.
— Ты погляди, что они делают! Куда смотрит Дориа?!
По правому борту в двадцати саженях от "Капитаны" ди Кардона шла галера "Воскресший Христос". Джованни что было мочи прокричал её командиру:
— Бенедетто! Посмотри-ка, что нехристи затеяли! Видишь!
Бенедетто Соранцо поднёс к глазам подзорную трубу, взглянул в указанном направлении и мгновенно сориентировался в обстановке.
— Прямо в подбрюшье нам метят!
— И я о том! Дориа, похоже, не видит!
— Что делать?
— Надо их перехватить!
Соранцо размышлял недолго.
— Действуем, Джованни!
Шестнадцать галер ди Кардона двинулись наперерез семидесяти пяти кораблям Улуч Али. Через десять минут те и другие открыли огонь и только теперь Дориа понял, что его переиграли. Он сразу же повернул вслед мусульманам и даже приказал поставить паруса, но было поздно.
Бейлербей Алжира буквально разметал отряд ди Кардона.
"Воскресший Христос" и "Капитана" продержались дольше других, но, когда Соранцо увидел, что помощи нет, а почти все его люди уже мертвы, он взорвал пороховой погреб.
От взрыва пострадала "Капитана", которая ещё сопротивлялась неподалёку. Сам ди Кардона получил ужасные ожоги, но туркам досталось куда сильнее. Сразу пять их галер загорелись и вышли из боя. Это спасло горстку ещё живых людей Джованни, поскольку пока османы перегруппировывались, Дориа наконец-то вступил в сражение. Ему удалось связать боем отставшие галеры Улуч Али, но самого пашу генуэзец остановить не смог.