С Казанью, более-менее тихо, а вот на юге, крымчаки, ногайцы и те же касимовцы, временами безобразничают. Да и с запада Литва нет-нет, да и попытается куснуть побольнее. Так что, всё ещё присутствует феодальная раздробленность и лишь перед лицом внешнего врага, князья объединяются, выступая общим фронтом. Но и в походах, свары за старшинство случаются часто. Однако былых разборок между ветвями Рюриковичей уже нет. В принципе, всё, как и в нашем времени, политика есть политика....
Поболтав ещё немного, мы завалились спать, как и накануне, снов я не увидел.
***
И вот, наша четвёрка, окружённая оружными воинами, греясь на солнышке, стоит и ждёт воеводу. Набившийся в детинец народ, посмеиваясь, обсуждает вчерашние события и внешний вид одного из норманнов. Стычка в харчевне обросла такими подробностями, что мама не горюй,... а видок у бойца и впрямь потешный - лицо как у негра, сплошной синяк, распухшие губы и заплывшие глаза - я явно перестарался, даже немного жаль парня.
Повращав головой, углядел в толпе строгий взгляд деда и весёлый Аники - мальчишка видимо, тоже оценил мои художества. С боку, обособленной кучкой, стояли хмурые викинги, как говорил татарин, человек тридцать пять - сорок. Разглядывая их свирепые, злые лица, думаю - хорошо, что при входе в детинец всех разоружают. И осознаю - блин, опять попал, эти обиду не простят.
Народец затих, на крыльцо вышел воевода, сопровождаемый толстячком в красном кафтане, купившем у меня коней.
- Кто рядом с воеводой? - тихонько спрашиваю Хала.
- Посадник княжеский и казначей.
- Два в одном? - видимо дела у государя и впрямь из рук вон плохи,... хотя,... может человек для князя надёжный - вот он им все дырки и затыкает.
Сев на приготовленные кресла, стоящие прямо на высоком крыльце, местная номенклатура открыла судебное заседание. Суд был скор и праведен. У викингов, ни каких шансов вообще не имелось. Выслушав свидетелей и получив подтверждение моих слов по сделке с конями, от самого посадника, воевода постановил. - Пришлого человека Романа отпустить, дружинника Халиля, за сопротивление властям - оштрафовать на три деньги, а норманнов Фолки и Кнора, за поклёп на честных людей и за сломанную в харчевне дверь - наказать на три... Новгородских рубля. Пока не заплатят, пусть сидят в каземате - точка.
Татарин улыбался - надо думать, всего три деньги, за место на базаре брали две, а вот викинги - поприпухли, как я уже узнал, Новгородский рубль состоял из двухсот шестнадцати монет, получалось более шестисот деньги - ровно за столько я и продал татарских коней - посадник-казначей вернул своё.
Глянув в сторону ватаги норманнов, я увидел лишь их удаляющиеся спины. Народ стал расходиться, викингов увели. Хал, тут же отдал штраф и, махнув на прощанье рукой, побежал в казарму, а на меня налетел счастливый Аника, запрыгнув - обнял.
Подошедший дед, как всегда ворчал - ни на минуту одного нельзя оставить, вечно во что-то вляпаешься, пойдём отсель. - Однако уйти не удалось.
Воевода, заметив старика и подойдя к нашей троице, сказал - ну здравствуй Прохор Алексеевич, вы видимо, знакомы - констатировал он очевидное, кивнув в мою сторону.
- Родственник... мой беспутный.
- Я как коня Касимовского увидел, сразу понял, что без тебя здесь не обошлось, вечно ты в истории попадаешь... - богатырь принялся отчитывать деда.
Зря он это сделал. Как говорится, тут "Остапа" понесло,... дед закипел - ты меня не учи, сосунок ещё, отца твоего увижу, расскажу ему, как ты со старшими разговариваешь, и вообще...
- Да пошутил я, рад видеть тебя - прервал воевода, гневную его тираду и крепко обнял.
- Ну, коли так, то пошли мы, итак задержались у вас. Хотели днём управиться, а получилось три - заворчал по-стариковски дед, смущённо освобождаясь из богатырских объятий.
- После обеда тронетесь - безапелляционно высказался воевода, взял учителя за локоть и они направились в терем. Мы с Аникой пошли следом.
Оставив нас с мальчишкой в трапезной, старые друзья прошли далее и скрылись за окованной медью, дубовой дверью. Обеденный зал представлял собой довольно интересное помещение, не менее ста пятидесяти квадратных метров, с резными столбами подпорок высокого потолка. Огромный стол, массивные лавки, покрытые алой парчой, а стены, сплошь расписаны диковинными животными и батальными сценами.
Возбуждённый пацан, дивясь убранству, вертя головой и непрестанно охая, поведал о недавних событиях - как вас повязали, харчевник тут же рассказал об этом деду, ну он тебя и костерил, аж уши в трубочку заворачивались, оно то понятно, всё уже готово к отъезду, а тут такое недоразумение. Так что поутру, отстояв в Успенском литургию, вместе с народом мы прошли в детинец, на суд - дальнейшее тебе известно....
Тем временем, слуги начали сервировать столы. - Пирушка обещает быть знатной - подумал я, рассматривая угощения, и прикидывая, на скольких человек рассчитано сие мероприятие - получается персон на пятьдесят, не меньше. Подошедшие музыканты, сели на лавку в углу и потихоньку стали настраивать инструменты. Сразу вспомнился любимый фильм "Иван Васильевич меняет профессию" и улыбка, непроизвольно коснулась губ - за чей счёт сей банкет...? кто оплачивать будет...?
Народ стал подтягиваться, в основном бояре, но так же было и несколько зажиточных горожан. Последними пришли татары, как я понял - посольство, состоящее из трёх человек. Мы примостились с краю, а вот остальные чуть не передрались из-за мест, норовя сесть ближе к центру. Гвалт поднялся не шуточный, только мы с одной стороны стола, да татары с другой, молча сидели, дожидаясь прихода воеводы с посадником. Два степенных мужика, вцепились друг другу в бороды, выясняя, чей род древнее и если б у них при себе имелось оружие, то я думаю, дошло бы до кровопролития.
Вдруг резко все умолкли, вошёл посадник, дед и воевода, последний сразу рассадил всех по местам. Видя, как кривятся лица пересаженных ниже, я был безмерно счастлив тем, что меня не тронули - не хватало ещё здесь, на ровном месте, заиметь себе врагов.
Видимо посадник, фигура номинальная, поскольку сразу было видно кто рулит. Но возможно и "серый кардинал", есть такой вид людей, которые, не выпячиваясь, делают всё чужими руками.
В первые, я обожрался чёрной икрой, нет, попробовал почти всё, а вот икорку особенно, как говориться - на всю оставшуюся жизнь. Глянув на бояр, что до банкета с энтузиазмом таскали друг друга за бороды, увидел обнимающихся подвыпивших мужиков о чём-то оживлённо беседующих.
В середине застолья, на кульминации очередного музыкального шлягера, отпихивая вставшего на пути служку, в трапезную ввалился хмурый предводитель викингов, все затихли. Норманн направился к воеводе, подойдя, бросил на стол, тяжёлый кожаный кошель, затем рявкнул лающим акцентом - здесь всё, я забираю своих людей и мы уходим. Опешивший военачальник, махнул рукой, его отпуская, тот злобно сверкнул глазами в мою сторону и удалился. Сразу после этого, пирушка как-то стала затихать, народ постепенно начал расходиться.
- Да не переживай ты так, Роман сам того не зная, большую услугу тебе оказал, - донёсся до меня голос деда, - поверь мне, лучше встретиться с таким противником лицом к лицу во время боя, чем получить удар в спину от союзника - я знаю о чём говорю. Пускай казанцы берут этот гадюшник себе на службу, вам же от этого легче будет.
- Воевода, дозволь к тебе обратиться? - задал вопрос Хал, подойдя к разговаривающим.
- Давай, что у тебя? - ответил тот, не такой уже и хмурый, видимо старик несколько развеял его сомнения.
- Разреши отправиться с ними - и, указав на деда, татарин продолжил - нынче тихо, до ледостава набегов не будет, без надобности я тебе, а добрым людям могу пригодиться, всё ж, через родные для меня земли путь им предстоит, да и к батюшке заглянуть не помешает.
Озадаченный богатырь, раздумывал пару минут. Затем выдал - коли возьмут - то иди, но с довольствия я тебя снимаю.
- Неладно всё в "датском королевстве" - снова возникла у меня мысль, - дыра в бюджете, кризис и всё такое.