Аника расспрашивал в основном, о так называемых, благах цивилизации, уж больно его заинтересовало видео и запечатлённый на нём автомобиль, а как он узнал, что данный агрегат называется машина, то вопросы по данной тематике, посыпались из него как из рога изобилия....
Народ внимал,... мальчишка чуть успокоился, ненадолго примолк, осмысливая полученную информацию, и к разговору подключился Атанас. Грека же интересовала в основном история, а конкретнее, судьба Византийской империи. Он очень расстроился тем, что Константинополь вот-вот должен пасть под натиском турок и уже никогда не возродится. А узнав, что Греция в моём времени, представляет собой бедные задворки Евросоюза, почернел ещё больше. Лишь услышав, про верность его народа православию, пронесённую им через века, чуть взбодрился и так же как Аника, зависнув в раздумьях, замолчал....
В разговор как-то нехотя влез Хал, мне показалось, что он боялся узнать будущее, но всё же интерес о судьбе татарского народа и лично себя, перевесил страх. По второму пункту, пришлось обломить, ну не историк я, чтоб знать такие тонкости о династиях Казанских правителей, а вот известие о том, что Татарстан станет составной частью Российской империи и в принципе, будет жить дружно с окружающими его народами, Хала обрадовало. На краткую историю Руси, частично вспомненную мной, от времён Иоанна Грозного, до наших дней, он лишь хмуро кивал, наверно тяжело узнавать через какие невзгоды пришлось пройти народу... одни мировые войны, чего стоят, а ведь были и смутные времена, и революции... поспать удалось, лишь пару часов...
Ох и намучились мы с неповоротливым драккаром, ведя его на буксире. Хоть корабль был изрядно попорчен картечью, однако, не критично и было жаль бросать неудобный, но явно, дорогой трофей. К вечеру следующего дня мы без происшествий, добрались до Казани. На пирсе распрощались с благодарными башкирами и направились в кремль. В городе, хотели управиться за пару дней, однако, как всегда загостились....
Глава 14. Казань.
Проснулся я от чувства какой-то непонятной тревоги. Во флигеле ханского дворца, где наша ватага обитает последние четыре дня, тихо. Закинув руки за голову, таращусь в тёмный потолок, пытаясь разобраться в тех чувствах, что меня разбудили. Рядом за шёлковой ширмой посапывает мальчишка, дед же с Халом живут на втором этаже - каждый в своей комнате. Тревога меня не отпускает, и я решаю пройтись до двери - глянуть через мутное стекло во двор, поскольку, окна нашей с Аникой светёлки выходят на небольшой парк, и с этой стороны всё пока тихо. Спавший в ногах Беляш, проснулся, во мраке вспыхнули два огонька глаз и вопросительно уставились на меня. Встав с полатей, стараясь не шуметь, быстренько надел штаны, сунул ноги в сапоги и, прихватив, на всякий случай катану, прошептал волку - ну что бродяга, пойдём - глянем, тревожно мне что-то.
Дверь предательски скрипнула, я застыл, вслушиваясь в темноту, а через несколько секунд до моих ушей донёсся звук возни - похоже, что кто-то пытается открыть запертую дверь. На цыпочках пересекаю сени и, подойдя к маленькому, мутному стеклу, разглядываю в ночи отряд ханских стражников, ждущих разрешения дел с открытием замка.
Резко шарахаюсь от окна в спасительную темноту дома, встретившись глазами с перекошенным злобой лицом, своего старого знакомого, толи Фолки, толи Кнора, хрен их разберёшь, кто есть кто - уф... вроде не заметил.
Ночных гостей насчитал человек двадцать и походу, они пришли нас убивать, сердце непроизвольно уходит в пятки, гулко разнося звуки ударов по всему телу. Волк, ткнувшись влажным носом в руку, выводит меня из небольшого ступора, сердечная дробь затихает, и я слышу какой-то шорох, доносящийся уже со стороны нашей спальни.
Молнией, возвращаюсь обратно, за окном замечаю тени - нас окружили, ежели по-тихому с замком у них не получиться, то они пойдут на приступ - в голове, выстраивается логическая цепочка дальнейших действий нападающих. Зажав рукой рот мальцу, трясу того за плечи.
Полная луна, заглядывая в нашу темницу, причудливым серебром окрашивает убранство горницы. Аника открыл глаза, пытаясь освободиться, дёрнулся, но я крепко прижал его голову к подушке, поднёс к губам указательный палец, парнишка всё понял и кивнул головой. Пока он надевал штаны с сапогами, я взял ножи, а также прихватил оружие пацана, лук, колчан и саблю.
Со стороны сеней звуки усилились, волк утробно рыкнул, я как всегда в аналогичных ситуациях, оказался в изменённом состоянии и, уже не таясь, припустил вверх по лесенке, громко стуча каблуками. Сразу же раздался звук разбитого стекла и треск ломаемого дерева, но мы были уже на втором этаже, а через секунду, сталкивали вниз, тяжеленный, дубовый стол. Выскочил полуголый прынц, так дед в последнее время называл Хала и, услышав доносящийся шум, присоединился к нашему занятию.
Стол упал удачно, перекосившись в лестничном пролёте, плотно застрял меж перилами и брёвнами стены, перегородив путь наверх. Появившийся за спиной огонёк масляной лампы, возвестил о появлении деда - больше никого ночью во флигеле не было. Учитель стоял полностью одетый, с клюкой наперевес.
- Кажись хан помер... - замечает он и все, соболезнуя, смотрят на Хала.
- Не иначе... что делать будем? - прерываю я затянувшуюся паузу, снизу доносятся звуки возни и сквозь крышку стола мелькают факельные огни - их там человек тридцать, не меньше.
- Тащите сюда всё что можно, необходимо полностью заблокировать лестницу - выкрикивает наконец-то пришедший в себя татарин, Аника отпускает натянутую тетиву и из-за крышки стола раздаётся громкий стон раненного.
- Сдавайся предатель, мы всё равно тебя достанем - слышим мы голос старшего брата нашего Хала. Мерзкий, надо вам сказать, человечишка, видел я его, хоть и мельком, но много наслышан, и впечатление сложилось именно такое. Толстый, маленького роста, с сальной физиономией, высоким женским голосом и склочным бабьим характером. Братья отличались разительно, старший нисколько не походил на двух других.
- Интересно, а Ибрагима уже убили...? - появляется мысль, как только вспоминаю младшего из братьев.
Ибрагим оказался славным малым, на год юнее Хала - почти точная его копия, мать у них была одна. А вот старший Абу, хану приходится первенцем от другого брака, и родительница его умерла при родах, может, поэтому он и вырос таким заносчивым. Почерневший взгляд татарина, подсказал мне, что прынц думает о том же.
- Не переживай, Ибрагим давеча говорил, что собирается за Кабанье озеро на охоту, пойди, сыщи его там... - услышав меня, Хал несколько приободряется.
Близ озера Средний Кабан, к югу от Казани, находится летняя резиденция ханов, мы же пребываем в зимнем дворце на территории кремля, практически возле самой северной стены, за ней сразу обрыв и река Казанка.
Мальчишка вновь стреляет в сторону шевелящейся баррикады, её пытаются разобрать снизу, но попадает только в ножку стола. Временами и в нашу сторону летят стрелы, однако, пока никого не задели.
- Они лезут к нам... - спокойно констатирует дед, выглянув в окно второго этажа. Я выбиваю раму и лавкой, с помощью Хала, сталкиваю вниз приставную лестницу. Воин, карабкавшийся к нам в гости, громко вскрикивает и брякается оземь. В разбитое окно влетает дюжина стрел, мы приседаем - мимо.
- Быстро все за мной - выдаёт старик и лезет на чердак. Вскарабкались, я взвалил волка на плечи - тяжеловат, однако. Быстро затащили за собой стремянку и плотно прикрыли люк. Отдышались. Низкий свод потолка вызвал гнетущее ощущение - словно мы сами себя загнали в ловушку.
Устремляюсь дальше на крышу, но дед, меня остановив приказывает - возьми лесенку и поставь её, по-тихому, на кровлю пристройки первого этажа, Халиль помоги ему, только что б вас не заметили - заканчивает он и грозит кулаком. Зачем это надо, не трудно догадаться, и мы выполнили всё безукоризненно, а спустившись обратно, по шуму, доносящемуся снизу, поняли - наша временная крепость пала.