И вот сейчас, я лежу на пригорке, закинув руки за голову, смотрю в высокую, безоблачную синь загадочного неба. Изумрудная трава, колышимая тихим ветерком, ласково щекочет щёки. Густая, сочная и однородная растительность, без всяких примесей, покрывает весь видимый мне мир. Переросший газон уходит за горизонт, сливаясь там с прозрачными небесами.
Оборачиваюсь и вижу, выше по склону, частокол, а чуть правее, дубовые ворота.
Сердце бешено застучало и сладко защемило - неужели, посчастливится попасть внутрь? Вход открыт. В детстве на мой робкий стук, так никто и не отреагировал, ворота остались заперты. Вскакиваю и мчусь к манящему проходу в рай, это точно он, я ещё тогда всё понял.
- Спасибо тебе владыка - шепчу на бегу - ежели б не ты, опять мне носиться по серому лабиринту, спасаясь от клубящейся тьмы. - До вожделенной цели не больше пяти сотен метров, бегу минут двадцать, а она как была на этом расстоянии, так на нём и осталась. Тяжело дыша, останавливаюсь и падаю в объятия странной травы - облом, частокол с распахнутыми настежь воротами ни на шаг не приблизился. - Опять не пустят,... видать не заработал.... Дыхание выравнивается, и разочарование отступает, освобождая место умиротворению.
- Почему так тихо...? Где ангелы...? В прошлый раз, именно они, дали от ворот поворот. На мои просьбы пустить внутрь, правый из них, махнул крылом и сжимающая оголённые провода рука, разжалась - выныриваю из воспоминаний, сажусь и оглядываюсь. Изумрудный ковёр, залитый ярким светом, расстилается всюду, лишь с одной стороны, пресекается высоким, бесконечным частоколом. Солнца нет, кажется, само небо источает волшебное сияние, ласкающее душу и тело.
- Пойду ка пройдусь, раз к воротам не пускают, направлюсь вдоль забора, может ещё какой вход отыщется. Ангелов тоже б найти - расспросить о деде. - Хоть я и со скепсисом отнёсся к предположению Феофана, но может, признают своего, чем чёрт не шутит - конечно же, присказка сия, несколько не уместна, но прозвучала, именно она - как и в сером лабиринте, я говорил вслух.
На ходу, вновь задумался - из преисподни, а серый лабиринт ассоциировался именно с ней, меня вытащил владыка. Пребывая в компании монахов, я каждый день с ними молился и видел, как, во время служения Феофан преображался лицом. Мне и самому, чувственным образом, передавалась частичка его благоговения.
- Он точно мог, больше некому - заключаю я. - Только бы теперь, никто б не помешал, не хочу покидать это место. Пусть за забор мне не попасть, да и не надо. Даже по эту сторону частокола, по сравнению с бренным миром, намного, намного лучше - мысль сия пришла непроизвольно, осознав это, напрягся... - сейчас что-то будет, всегда так - закон подлости....
Однако ничего не происходит... - уф пронесло... и бабац, я вновь в Серафимовой землянке.
***
- Ну, что же это такое? - разочарованно кричу, задрав голову к низкому потолку и чувствую в затылке резкую боль. Сознание вновь меня покидает.
Очнулся вновь, на той же лежанке, жутко болит голова и немного подташнивает. Руки, ноги связаны. Темно. Немного поворочавшись и поняв, что путы надёжно фиксируют части тела, решаю перейти в изменённое состояние. Надо срочно подлечить голову - пока она не разорвалась на тысячу мелких осколков. Боль адская. Почерпнув энергию из иконы и направив её на страдающий участок головы, облегчённо вздыхаю - вроде отпускает.
- Куда я попал? - Землянка всё та же, только протуберанцы энергии, исходящие от образов не столь сильны, как в прошлый раз. Повалявшись немного, пару раз крикнул - есть кто живой...? В ответ, гробовая тишина - звуки не проникают под землю.
Лёжа обездвиженный, задумываюсь - уж больно часто меня стало переносить из реальности в реальность. Почему...? с чем связано...? Предшествующие всему этому, сны о моём времени, уже не идут ни в какое сравнение с последними пертурбациями сознания. А началась такая чехарда, определённо, с попадания в преисподню... или раньше...? после схватки с кабаном...? - Нет, наверное, ещё с детства, после удара током....
- Определённо да, просто в последнее время, я стал чаще умирать... как-то так. А который это уже раз...? Если считать детскую смерть, то получается, что четвёртый.... Феноменально, током меня били, на клыки надевали, топили и, наконец, тупо пуля в сердце и алесс.... Дункан Маклауд отдыхает.... Ну вот и появился новый курильщик... - нервный смешок срывается с губ.
Может и впрямь, имеет место расстройство психики и сейчас обострение, а может козни одноглазого Одина, швыряют меня между мирами. Видимо ответа пока не получить - вздыхаю и пытаюсь как давеча, покинуть своё тело, вылететь - осмотреться. Ничего не выходит....
- Силёнок маловато - решаю так, и приступаю к накачиванию энергии. За этим занятием меня и застаёт старичок боровичок.
- Что ж мне как на разных... пожилых людей то везёт? - громко восклицаю, и тут же осознаю - это должно быть старец Серафим. Недаром владыка перед смертью, просил передать ему поклон.
Тем временем, игнорируя моё замечание, хозяин землянки с интересом рассматривает своего пленника - то есть меня, а я его. Импозантный дедушка, наверное, в молодости был богатырём, впрочем, и сейчас таким является. Чуть сгорбленная спина и опущенные плечи, вводят в некое заблуждение, по поводу его физической мощи. Это сразу становится ясно по взгляду, он кажется пронзительно - сильным, совсем молодым. Аура старика, как и у Феофана, яркая - яркая, чистая - чистая. Пауза затянулась, и я решаю начать общение.
- Что ж ты дедушка, гостей как встречаешь? Поленом по башке, это как-то не гостеприимно.
- Какой же ты гость? На татя больше похож - хмуро замечает старик и вновь замолкает.
- Я вот поклон принёс, от отца Феофана, не застали мы тебя на месте, владыка ещё что-то хотел передать, только я уже не услышал,... умер поскольку....
Старик, в растерянности. Из вредности, решаюсь его добить - Феофан был владыкой Пермским, тфу ты, то есть будет,... хотя постой,... а который нынче год?
- Шесть тысяч девятьсот шестьдесят второй от сотворения мира, конец января.
- Опаньки, опять больше месяца пребывал за чертой. А по ощущениям несколько минут, не боле - удивлённо размышляю, вслух же продолжаю добивать дедушку - ну тогда всё правильно, владыка Феофан будущий епископ Соликамский, викарий Пермской епархии - поклон тебе передал, аж из самого, одна тысяча девятьсот восемнадцатого года... от рождества Христова, разумеется.
Старик, где стоял там и сел, хорошо, что на пенёк, а то бы мог и расшибиться. - Странно, думал, не поверит, а он, вон как проникся....
Серафим явно пребывает в шоке и беззвучно шевелит губами - наверное, молится - подумалось мне - но нет, оказалось, подсчёты вёл, как вычислил, так и выдал - это ж получается семь тысяч четыреста какой-то там, как возможно сие...?
- А хрен его знает, Прохор Алексеевич говорил, всё это связано с астралом - выдаю я, и старик ещё шире открывает рот. Однако, чуть придя в норму и тряхнув головой, он с подозрением интересуется - опиши ка дружок, мне этого Прохора.
- Постой ка, а не тебя ли мы искали, не с тобой ли дед, всё это время, пытался связаться? А ему всё абонент - не абонент. - Серафим непонимающе на меня смотрит, и приходится описывать внешность учителя. Когда дохожу до глаз, он удовлетворённо кивает, затем констатирует - знаю такого, зачем я ему понадобился?
- Ты лучше бы развязал меня, что ли, тогда и поговорим.
- Ах, ну да... - задумчиво соглашается тот и приступает к узлам. Освободив меня от пут, старик приседает над очагом, сделанным из наваленных друг на дружку камней, разводит огонь и ставит кипятиться воду. Я тем временем, разминаю затёкшие руки, и собираюсь с мыслями - Феофан утверждал, что Серафим является святым - человеком не от мира сего, не буду юлить, выдам всё как есть....