— Кстати, — спохватилась Галюня, — а чего ты меня звала?
— Да вот хотела тебе рассказать про это убийство, но тебя на сегодняшний день больше интересует музыка.
— Не, — замотала головой подруга, — убийства меня тоже интересуют. Давай рассказывай, я вся внимание.
И я рассказала все до мельчайших подробностей. Когда дошла до Раисиных предположений о сатанистах, Галка замерла и насторожилась — ясно, покатила любимая тема. Зря я ее затронула, надо было пропустить эти слова.
— А что, у вас тут и вправду сатанисты водятся? — спросила она после того, как я закончила свой рассказ.
— Да какие там сатанисты, — махнула я рукой, — Миша говорит, что это всего лишь готы. А бабка наша мало что в этом смыслит. Если человек оделся в черное и накрасился потемнее, так сразу же автоматом определит в сатанисты.
— Жа-а-аль, — протянула Галина, — интересно было бы с ними познакомиться.
— Зачем тебе это? — удивилась я тому, насколько далеко ее интерес к сверхъестественному успел зайти.
— Просто интересно, — ответила она уклончиво. — Не, ну неужели, Мань, ты совсем ни во что такое не веришь? Ни в Бога, ни в черта?
— Я — атеистка, — уже в который раз объяснила я ей, — я не верю во всю эту средневековую муть. Меня удивляет, что люди ухитряются сохранять свои заблуждения даже в наш прогрессивный двадцать первый век.
— И в дьявола ты тоже не веришь?
— Ну, в него я не верю в первую очередь, — рассмеялась я. — Как представлю себе эту рогато-хвостато-копытную скотину, так сразу смех разбирает. Это же надо было придумать такое уродство!
Галка надулась, как мышь на крупу, а ведь пора бы уже привыкнуть к тому, что меня эта тема раздражает. Но она раз за разом постоянно наступает на одни и те же грабли. А я никак не желаю даже для видимости с ней соглашаться. В конце концов, у каждого свои принципы. Иногда мне кажется, что если бы дьявол и в самом деле существовал, то моя неугомонная подруга наверняка бы его уже выследила и, допускаю и такую возможность, продала бы ему душу или заложила бы, как в ломбард, до лучших времен.
Уже уходя, Галюня вспомнила, зачем приходила, и, схватив меня за руку, привычно заканючила:
— Мань, ну Мань, ты обещаешь мне сходить в «Империю»? Ну один разочек, а? Мань, не идти же мне туда одной.
Я хотела резко ей отказать, но, вспомнив, что она говорила о том, что теперь в ресторан вне очереди не пробиться, согласилась, будучи абсолютно уверена в том, что уж нас-то точно туда не пропустят.
— Хорошо, — хитро улыбаясь, сказала я, — как-нибудь сходим.
Подвоха в моих словах Галка не заметила и радостно выпорхнула за дверь. Я облегченно вздохнула. Если бы она немного задержалась, то заподозрила бы неладное — уж слишком легко я согласилась с ее предложением.
Едва за подругой закрылась дверь, как на меня тут же навалились прежние страхи. Вспомнилась Светка с распоротым животом и перерезанным горлом и мои подозрительные ночные похождения. А что если однажды ночью со мной приключится очередной приступ лунатизма, я выйду во двор, а там… А там меня будет поджидать маньяк. С детства у меня серьезные проблемы с воображением — его слишком много. Стоило мне о чем-нибудь подумать, как перед глазами тут же вставал нужный образ, такой яркий, как будто я все это видела наяву.
То ли от страха, то ли потому, что начало уже было положено, но и на следующую пару я тоже не пошла. Гулять так гулять! Вот так послушные маменькины дочки встают на скользкую дорожку. Эта мысль вызвала у меня улыбку. Весь вопрос в том, насколько я послушная и насколько я маменькина дочка. Все так думают, но никто даже не подозревает, что творится у меня в душе. Но я не притворяюсь, нет, я всегда жила по своим правилам и отступать от них никогда не собиралась.
А вечером мой таинственный сосед вновь заиграл на скрипке, и я вспомнила нашу с Галкой беседу. Действительно, странно, что я до сих пор так его ни разу и не увидела. Можно подумать, что какая-то неведомая сила прячет его от меня или меня от него. Ну вот, докатилась, стала думать почти так же, как Галюня. «Неведомая сила», надо же! Нет никаких неведомых сил, просто наши графики никак не совпадают. Но стоит мне захотеть — и они совпадут. Я задумалась над тем, хочу ли я этого, но так и не смогла в этом разобраться. Моя неугомонная подруга разбудила во мне интерес, но пока ничем его не подкрепила. Возможно, если бы мой интерес был немного сильнее, чем обычное любопытство, я бы сейчас уже звонила в его дверь и тупо просила что-нибудь типа соли или спичек.
Но нет, я всего лишь сидела на полу, обнимала свою расстроенную скрипочку со слегка провисшими струнами, слушала удивительную музыку и плакала. Казалось бы, чего мне-то плакать, ведь не было в моей жизни ни серьезных потерь, ни сильных разочарований. Вот только смерть Анюты, но ведь это было давно и я уже смирилась с этой утратой.