— Да нет, ничего не случилось… Ты иди на свое сольфеджио … Иди-иди!
— Кешка, ты чего?!
— А ничего! Ты иди, раз тебе так надо… Раз у тебя это, сольфеджио…
И Тигр обиделся. Развернулся и ушел со своей зеленой папочкой.
Если бы Кешка только объяснил ему… Но… Друг, называется! Он даже не стал ничего спрашивать! Он же сразу — сольфеджио! Ух, слово-то какое мерзкое. Что можно объяснить человеку, у которого — сольфеджио?!
А ведь должен был сразу понять, что да — случилось, что нужен, что… Ведь он раньше угадывал, всегда!! А тут — не понял. Ничего он не понял.
И как же раньше Кешка не замечал! Ведь это уже давно — Тигр-то уже как бы и не с ним! Всё из-за этой музыки своей. «Мне, Кеш, заниматься надо». Вечно ему — заниматься. Тоже, великий музыкант нашёлся. И даже на уроках — он не слышит Кешку, не замечает! Всё о музыке своей, наверно, думает. Не видит, что у них с Кешкой ответы не совпадают. Не совпадают!!
Весь вечер Кешка провёл на дереве, с Лёвкой Герцем. Он оказался очень даже ничего, этот Герцель — тоже растерял всех своих бойцов, пришёл один. Малышей разогнал по домам. Непонятное «Герцель» оказалось просто от фамилии, от Герца. Выпросил у Кешки «Капитана Немо» — книжки Лёвка любил, а мама ему не разрешала читать, из-за глаз. Ещё Лёвка рассказал, что у него отец — профессор, почему-то уехал в Голландию и там преподаёт математику. Но уж это он загнул, конечно. Лёшка Мельник говорил, что у Герцеля и отца-то никакого вообще нет.
Всё равно хороший парень оказался этот Лёвка Герц, хотя и сочиняет много. Здорово, что они подружились.
Только никто и никогда не заменит Кешке Тигра. Уж лучше бы Кешку сегодня побили…
Он шел к музыкальной школе. Уроки давно закончились. Огромные пустые окна, гулкая тишина. Кешка поднял с земли гладкий, ловкий булыжник.
Зазвенело, брызнуло фонтаном стекло. Кешка ждал — прибежит сторож, или завоет сигнализация, поднимется шум. Нет, ничего не случилось — в маленьком скверике рядом со школой ни души. В свете фонаря смотрела на Кешку из аккуратного черного треугольника тишина.
Легче не стало. Возле самого дома Кешка аккуратно наступил в лужу еще сухим левым ботинком, и, хлюпая, зашёл в подъезд.
III. Дедушка
А через неделю у Кешки был день рождения. Он так его ждал, так хотелось праздника! Но день почему-то оказался не праздничный, а самый обыкновенный, и Кешка ходил хмурый и злился непонятно на что.
Заскочил Тигр, подарил «Таинственный остров» в дурацкой обложке. Кешка рассказывал ему, конечно, эту историю с пропавшей папиной книгой. Выходит, Тигр запомнил! Кешка кивнул, подержал подарок в руках и равнодушно поставил на полку. Тигр всё понял и довольно быстро ушёл.
Были и другие ребята, Арсений всё пытался Кешку растормошить. Но Кешка засел в углу с Егоркой за шахматами, и даже с каким-то удовольствием впервые в жизни ему проиграл. Разошлись рано.
— Не заболел? Чего ты скучный такой? — спросила мама.
Кешка помотал головой — мол, и сам не знаю, праздник, а грустно.
— Взрослеешь, — вздохнул папа и потрепал Кешку по макушке.
А мама как-то странно посмотрела на него и вдруг спросила:
— Кешка, а ты помнишь дедушку Иннокентия Михалыча?
Помнит ли он! Да разве забудешь такого деда!!
Кешка родился, когда деду исполнилось шестьдесят — день в день. И тогда дедушка стал Иннокентием Михалычем-старшим, а Кешка — младшим, у них даже отчество совпало. Он был не родной Кешкин дед, какой-то мамин дядя. Но мама его очень любила, и Кешка тоже. Хотя они виделись очень давно, Кешка еще маленький был. Помнил, как дедушка учил его играть в шахматы. Особенные, дедушкины — вырезанные из какого-то необыкновенного дерева, и у каждой фигурки своё личико, даже у пешек. Кешке-маленькому очень нравилось складывать их специальным способом, чтобы ящичек закрывался. Дедушка показал один раз — и Кеша сразу запомнил, как надо. Ему тогда лет пять было… А потом Инокентий Михалыч уехал в Америку.
Кешка почти совсем не помнил его лица, только круглые очки и маленькую бороду, тоже круглую. Он ждал, что дед когда-нибудь вернётся. Что они познакомятся поближе. Но не дождался — Иннокентий Михалыч умер в Америке два года назад.
Неудивительно, что мама про него вспомнила. Ведь у него тоже сегодня день рождения!
Но почему же она так волнуется, и папа тоже?
— Так вот, Кеша, дедушка оставил тебе наследство. Ты знаешь, у него много было родственников. Но эту вещь он завещал именно тебе — Иннокентию Михайловичу-младшему, когда ему исполнится десять лет. Это большая ценность, ты её береги. Ну, вот — теперь она твоя!