– Ровно две минуты! – крикнул Сотник.
– Две минуты! – почти в унисон с ним выкрикнул второй спецназовец. – Павел Алексеевич… пора на выход!
Кроме звуков минометного обстрела – и усилившейся перестрелки – появились и другие… И, надо сказать, то были очень тревожные звуки!
Воспринимающийся вначале как стрекот, теперь уже отчетливо слышен звон винтов скользящих под низкими багровыми облаками «вертушек»!
– Воздух!! – крикнул кто-то неподалеку от простенка, в котором укрылись изготовившиеся к броску спецназовцы и опекаемый ими мужчина. – «Апачи»!![108]
– Воздух!.. Вертушки!.. В укрытия!!
Эти предупреждающие выкрики доносились, казалось, отовсюду. Стылый декабрьский воздух, насыщенный запахами гари и копоти, теперь уже ощутимо вибрировал; и вот уже над головами, на высоте не более сотни метров, наполняя округу грохотом винтов, пронеслась пара ударных вертолетов!..
Николай едва ли не силком втиснул подопечного в угол, образованный уцелевшим фрагментом внешней стены и внутренней перегородки. Сам же прикрыл его своим телом – хоть какая-то, но защита!..
– Одна минута ровно! – сообщил Сотник своим спутникам. Затем, напрягая голос, крикнул. – Назаров!! Нам пора уходить!!!
– Добро, Валера… прикроем!!
– Садите по вертушкам! Из «граников»! Да хоть из ракетниц!!!
– Зачем из ракетниц?! – донеслось откуда-то сверху, через провал в межэтажном перекрытии. – У нас найдется, чем угостить эти долбанные вундервафли!
Вновь ощутимо качнулась земля!
Рвануло так, что Сотника, сидевшего на корточках под защитой стены, опрокинуло ворвавшейся в коробку взрывной волной; его швырнуло на бок! Уши заложило; в голове протяжный звон, – на одной высокой ноте! – во рту металлический привкус крови. Один из «апачей», похоже, выпустил пару НУРсов вдоль переулка!
– Т-тридцать с-секунд! – натужно прохрипел Валерий, пытаясь хоть что-то разглядеть в окутавшей его пелене дыма и поднятой взрывами взвеси.
– А не по вашу ли душу, Валера, явились эти «ангелы»?! – донесся сквозь грохот голос Назарова. – Ниче… я сейчас!.. у нас парочка «игл» в заначке имеется… прикроем вас!!
Второй вертолет – AH-64D «Апач Лонгбоу» – завис в ночном небе! И всего-то в полусотне метров от покрытой ледяной коркой баррикады, разделяющей этот некогда тихий покойный переулок на две части!..
Этот черный ангел смерти, почти невидимый в вихреобразных облаках, вздымаемых винтами, висел так на одном месте секунд десять или немногим более. Острый нос его наклонен под углом к земле; он, подобно матерому хищнику, словно вынюхивает там, в расположенных по обе стороны заледенелого желоба, или каньона с вмерзшими во вспаханную свинцом и взрывчаткой землю остовами машин и трупами останках зданий какую-то поживу…
А затем из этого черного вихревого облака – из-подбрюшья «апача» – вынесся раскаленный поток!..
Лавина адского огня, изрыгаемая M230 Chain Gun[109], с яростным грохотом, визгом, скрежетом, разрезая, перемалывая, разрывая в клочья все, что попадается на его пути, обрушилась на Вознесенский!..
Огненный шквал, накрывший центральную часть переулка, казалось, не оставлял шансов уцелеть никому из тех, кто рискнул бы высунуть свой нос из развалин и попытаться пересечь его в любом из направлений!..
– Десять!.. девять… восемь… – Валерий вел счет для порядка больше, поскольку в этом грохоте вряд ли его кто-то слышит. – Готовься!
– Па-аберегись! – рявкнул кто-то, находящийся над ними, на втором этаже.
– За мной! – выдохнул Сотник. – Ходу!!
Он, как и прежде, первым из их маленькой команды снялся и выскочил через проем!
Как казалось ему в этот миг – под огненный шквал, на верную смерть!!
За ним двинули и остальные двое! Причем, Николай крепко держал подопечного за локоть; да и сам находился справа от него – как будто надеялся прикрыть своим телом Павла Алексеевича от раскаленной струи, вырывающейся из-подбрюшия «апача»!..
В следующую секунду окрест разнесся громкий, гулкий хлопок!
Ливень, низвергаемый из черного неба, пресекся! Но зато уже там, в той точке, где только что висел оснащенный ночной оптикой ударный вертолет, стало быстро вспухать, разлетаясь во все стороны, нечто огненное!..