Приподняв голову и с изумлением убедившись, что все еще жива, я приподнялась и озадаченно села.
Что за черт?!
Вокруг нас, как и прежде, простиралось бескрайнее песчаное море. Правда, уже не темно-красного, а нежнейшего золотистого оттенка. Мелкий сухой песок чем-то напоминал речной, даже пляжный. Он больше не царапал кожу, а напротив, ластился к ней, ласкал зарывшиеся в нем пальцы. И одновременно с этим тихо и незаметно пробирался под одежду, забивался в волосы и мельчайшими пылинками оседал на губах.
Нет, я не поняла… а где воронка?! Дорога?! И куда подевались пауки?!
А потом до меня наконец дошло: мы же переместились! И это действительно была пустыня, только в совершенно другом мире! Здесь больше не было жгучего ветра, багровых барханов, разбитого асфальта и красноречивых следов отгремевшей десятилетия назад техногенной катастрофы! Здесь вообще ничего не было, кроме теплого золотистого песка! Ярко-голубое небо над головой выглядело совсем обычным. Громадные дюны ничем не отличались от тех, что я так часто видела в программах про путешествия. Безумно горячее солнце, правда, уже начало ощутимо припекать голову и заставляло обливаться потом под одеждой, но все же это было намного лучше, чем сонмища атакующих пауков.
А потом я перевела взгляд на лежащее передо мной тело и спохватилась.
Рэйв!
Он выглядел по-прежнему скверно и, судя по всему, в ближайшие пару часов не планировал приходить в себя. Правда, сейчас я отчетливо видела: мужчина дышал. Был все еще бледным, одежда на нем превратилась в лохмотья, на покрытую кровяными потеками шею и грудь вообще было страшно смотреть. Но он был жив! Его можно было спасти! И, когда до меня дошла эта мысль, я принялась суетливо сдирать с него разорванный свитер.
Правда, для этого пришлось сперва отложить в сторону кинжал и отбросить в песок мешающуюся под руками саблю, но опасаться вроде было некого. Поэтому я смело отодвинула оружие и чуть не подпрыгнула от неожиданности, услышав из-за спины знакомый голос:
— Подожди, я помогу!
Честное слово, у меня аж дыхание перехватило, когда рядом со мной опустился на колени живой и невредимый Кин, а затем деловито принялся ощупывать голову Рэйва. Я была готова поклясться — еще секунду назад рядом никого не было!
— Ты откуда взялся?! — растерянно выдала я, когда мальчишка оттеснил меня в сторону.
Кин даже головы не повернул.
— Я же сказал, что не брошу. Так, надо перевернуть его на бок и посмотреть, что со спиной… Таль! — чуть повернув голову, крикнул пацан.— Сколько можно дуться?! Иди сюда! Нам нужна твоя помощь!
Я растерялась окончательно и завертела головой, тщетно пытаясь понять, как же могло получиться, что я этих двоих не заметила. Но вокруг по-прежнему простирались лишь бескрайние дюны. И ни рядом с нами, ни в отдалении не имелось ни малейших следов того, что сюда переместился кто-то, помимо меня и Рэйва.
— Таль! — нетерпеливо повторил Кин и ненадолго обернулся. — Ну хватит уже рефлексировать! Рэйв ранен, слышишь? Без тебя мне его не повернуть.
Мой взгляд зацепился за лежащую неподалеку саблю, и тут ее лезвие тихонько засветилось. Словно бы ожило. А еще через миг сияние стало ярче, расползлось по песку, забравшись далеко за пределы полузасыпанного песком оружия. После чего приняло форму человека. И всего через пару мгновений на месте изящной сабли появилась такая же изящная, только чем-то жутко недовольная девица. Все в том же черном, излишне обтягивающем кожаном костюме. Слегка растрепанная, но абсолютно чистая, словно и не было жестокой схватки с пауками.
Звучно чихнув, она резко села. Затем стряхнула с себя налипшие песчинки. После чего таким же резким движением поднялась и, бросив на меня хмурый взгляд, решительно потопала к Рэйву.
Я проводила ее обалдевшим взором.
— Подвинься, — буркнула девица, присев рядом с мальчишкой на корточки. — Давай, мелкий. Вместе.
Кин тут же насупился.
— Я не мелкий. И, между прочим, у меня лезвие острее.
— Поговори мне еще… — проворчала Таль, ухватив Рэйва за плечо и, поднатужившись, все-таки повернула его на бок. — Вот же черт! Глубоко его зацепило.
Все еще будучи в глубоком шоке, я машинально перевела взгляд на безучастно лежащего мужчину и прикусила губу. Да, под разорванной рубахой красовалась длинная и довольно глубокая рана, считай, от лопатки и до самой поясницы. Кровь оттуда почти не текла, но внутрь успели набиться грязь, песок… и тот, багровый, и здешний, золотистый. Само собой, рану следовало как можно скорее почистить, обработать и перевязать. Но все наши вещи остались в красном мире. Как и вода, и еда, и запасная одежда.