— Миланская, — стонет Дарина. — И ты туда же?
— А чем я хуже всех? — Катюха останавливается рядом с Ленкой. — Мне тоже интересно. А вдруг это моя судьба?
— О, Боже, — вздыхает Дарина, а я начинаю громко смеяться. — Много вас, судьбоносных особ на одного мажора.
— Громова, ну пойдем, — снова хнычет Спиридонова.
Дарина поворачивает голову в мою сторону, а я пожимаю плечами. Девушка крутит головой, после откладывает ручку в сторону и встает.
— Ладно, уговорили, — ворчит, вылезая из-за парты, а две блондинки возле доски начинают скакать от радости.
По дороге к нашей компании прибивается еще Анжела Мохова, полненькая темноволосая девушка, которая вечно борется с лишним весом, испытывая без конца и края всевозможные диеты. Дарина ворчит свое любимое «И ты туда же», но идет вместе с нами.
Останавливаемся в сторонке, наблюдая, как возле окна в окружении симпатичного паренька стоит толпа народа, а девчонки такими же кучками, как и наша, наблюдают со стороны. Еще бы, такая знаменитость, и у нас в школе!
Симпатичный — это мягко сказано. Красивый! Очень красивый! С самой очаровательной улыбкой, которую я когда-либо видела в жизни.
Замираю на месте с широко открытыми глазами, глядя на новенького и не замечая никого вокруг. Девчонки о чем-то перешептываются, а я продолжаю стоять на месте, пребывая в какой-то эйфории от увиденного.
Из мечтаний меня выводит голос Дарины над ухом:
— Не вздумай в него влюбиться, — поворачиваю медленно голову лицом к подруге. — Лучше не надо.
— Что? — не понимаю ее иронии.
— Говорю, не смотри так на него, — обнимает меня за плечи, разворачивая спиной к красавчику. — Поверь, он не для тебя. Поиграет и бросит, — говорит на ходу, когда мы направляемся в наш кабинет. — Такие, как он, Анют, не умеют любить. Для них не существует таких понятий, как ответственность, порядочность и доброта. И уж, конечно же, — заводит меня в кабинет, — не знают, что такое любовь.
В этот момент звонит звонок, и мы рассаживаемся по своим местам.
Сижу я на третьей парте среднего ряда, Дарина за моей спиной. А рядом плюхается на место Мишка Андреев, который (если не врет, конечно же) влюблен в меня еще с младших классов.
— Ходили смотреть на новенького? — спрашивает шепотом Андреев, когда уже начался урок.
— Я за компанию со Спиридоновой и Миланской, — зачем-то начинаю оправдываться.
— Ага, — кивает Мишка. — Видел я, как ты пялилась на него.
— Завязывай, — шиплю в ответ. — Это не твое дело, если уж на то пошлo. На кого хочу, на того и пялюсь. Лучше скажи, откуда сам его знаешь?
— Сосед мой по лестничной клетке, — Мишка бурчит в ответ. — Попросил ввести его в курс школьной жизни, так как он тут никого не знает.
Учительница делает нам замечание, и мы замолкаем.
А уже на следующий день я прохожу по коридору мимо стоящих возле окна Мишки и Антона. Стараюсь не коситься в их сторону, но все равно краснею, когда Сторожилов улыбается, глядя на меня.
— А кто эта зеленоглазая красотка? — спрашивает довольно громко Антон у Мишки, продолжая смотреть на меня.
— Аня Мартынова, моя одноклассница, — спокойно отвечает Михаил, тоже не сводя с меня глаз.
— Мартышка, значит… — смеется Сторожилов, а я начинаю краснеть еще больше, ускоряя шаг…
Наши дни…
— Ань, ты чего зависла? — поворачиваю голову в сторону и наблюдаю, как Андрей пристально смотрит на меня. Убирает руку с плеча, которое только что теребил, а я в ответ тяжело вздыхаю. — Это все он? — мой напарник злится и даже не скрывает своей неприязни.
— Нет, не он, — киваю головой из стороны в сторону. — Просто устала.
— Вижу я, как ты устала, — бьет кулаком в стол, а я вздрагиваю, глядя испуганно на парня. Вот уж чего не ожидала, так это подобной реакции!
Андрюха разворачивается и снова направляется к автомобилю, не произнося ни слова. А мне сейчас реально хочется побыть в тишине, наедине со своими мыслями. Вот скажите на милость, зачем он снова появился? Столько лет не виделись, и на тебе, нарисовался, не сотрешь. Самое обидное, что я до сих пор к нему неравнодушна. Точнее, ненавижу его. Или нет. Черт, сама запуталась в своих чувствах. Единственное знаю наверняка — больше я на его улыбки и обещания не поведусь.
Ближе к вечеру, когда я уже полностью выбрасываю Сторожилова из головы, продолжая изучать цифры на мониторе, выискивая неполадки, в бокс снова заходит Михалыч.
— Анюта, дело к тебе, — подходит ко мне близко, практически прошептав на ухо свое обращение.
— Михалыч, сразу предупреждаю — ВИПов твоих обслуживать больше не буду, даже не проси, — стараюсь, чтобы голос мой был максимально серьезным, и мужчина проникся моим отказом.
— Да я не об этом, — берет меня под руку, косится на Андрюху, который внимательно за нами наблюдает, и тянет на улицу. — Тут другое, — вздыхает.
— Не тяни, что случилось?
Его выражение лица, а так же тон, мне уже не нравятся. И я прямо чувствую какой-то подвох. Даже не сомневаюсь, что на мою многострадальную голову свалятся очередные проблемы.
— Подмени меня до конца рабочего дня, — смотрит пристально мне в глаза, и когда я открываю рот, чтобы возмутиться, перебивает: — Давление подскочило, что-то неважно себя чувствую. Ты же знаешь, больше доверить финансовые вопросы никому не могу. Бухгалтер уже ушла домой, так что ты кассу прими, пересчитай, ведомости заполни и в сейф все убери. Договорились?
— Раз надо, значит подменю, куда тебя деть. Но только сегодня, — тычу пальцем в грудь мужчине. — Чтобы завтра был, как огурчик, на своем месте.
— Держи ключи, — всовывает мне в руку связку, целует в щеку и очень быстро смывается. Ну, Михалыч, ох и жучара предусмотрительный!
Захожу в бокс, переодеваюсь, на ходу бросая Андрюхе, что я в офисе. Парень кривится, но ничего не комментирует, только обещает, что закроет бокс и выключит все приборы.
Мне не в первый раз приходится вечером подменять Михалыча на пару часов. Как он и сказал — ничего сложного: у администратора, длинноногой Мариночки, принять деньги, которые ей платили клиенты в течение дня; заполнить ведомость, чтобы правильно указать суммы, так как многие работники получают процент от сделанных автомобилей и убрать все финансы в сейф.
Как говорят наши сотрудники мужского пола, я — самая образованная из всех, поэтому подменять Михалыча приходится мне. Все остальные резко разбегаются кто куда, так как с финансами не дружат.
За час справляемся с Мариной, заполняя правильно все бумаги и пересчитывая деньги, после чего я закрываю офис, прощаясь с мужчинами, которые остаются в ночную смену, и направляюсь домой. Легкий ужин, горячий душ, любимый сериал и здоровый сон. Ничего нового и необычного.
А следующий день начинается для меня с сюрприза, так как моего шефа нет на рабочем месте, а клиенты начинают прибывать и требовать начальство. С пятого раза дозваниваюсь до Михалыча, и он жалобным голосом сообщает, что лежит в кровати и встать не может. Но постарается появиться после обеда.
Финансы — это еще полбеды, но вот общение с вредными клиентами — это выше моих сил. Терпеть не могу кого-то уговаривать, отговаривать или просто консультировать, считая это пустой тратой времени и нервов. Куда лучше и продуктивнее заняться ремонтом.
Но подставлять Михалыча нельзя, поэтому приходится исполнять роль начальства, которое требуют без конца и края.
Начиная с четырех часов дня мой шеф перестает отвечать на телефонные звонки. Видимо, совсем плохо стало, раз уж даже трубку поднять не может. Мне приходится рыться в его записях, пытаясь отыскать, кому и сколько надо заплатить за ремонт, так как клиенты приезжают за своими машинами.
В районе пяти часов раздается звонок на мобильный именно тогда, когда очередной ВИП, как он выразился, уже, слава Богу, расплатился за сделанную работу, вынеся весь мозг мне и Марине. Я возвращаюсь в кабинет, чтобы перевести дух.