И все это время Мария крепко держала его. Держала и не давала упасть. На несколько неоценимых секунд Антонио почувствовал себя бессмертным.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Шли дни, наполненные солнцем, пьянящим счастьем, любовью. Единственное, что могло бы сделать Марию еще более счастливой, - это уверенность, что Антонио навсегда останется в ее постели, в ее жизни.
Но она никогда не принадлежала к людям, считающим, что их чаша полна наполовину. Ей было достаточно того, что он ее хотел и не хотел никого другого. Да, ради него она рассталась с какой-то частью своей мечты. Она больше не была девственницей, но все равно верила, что рано или поздно у нее будет муж и будут дети. А пока она воображала, что Антонио - ее муж. Ей легко было представить себе Микеле собственным ребенком. С этой фантазией она ходила в оливковую рощу, заканчивала работу и училась становиться счастливее с каждым прожитым днем.
Хотя синьора Бонифаче ничего не говорила Марии о ее отсутствии в доме после обеда, который, по заведенному в Италии обычаю, подавался в девять часов, девушка понимала, что Женевра, как умный человек, знает, что она где-то встречается с ее сыном. Она просто не затрагивала эту тему; Мария вела себя так же.
У синьоры участились приступы головной боли во время обеда. Она выходила из-за стола и просила Марию присмотреть за Микеле, хотя в это время мальчик уже спал.
Когда это случилось в третий раз, Антонио отставил бокал вина и воскликнул:
- Мама, но он же спит! Пусть за ним присмотрит Анжела. Мария занята.
- Значит, занята? - буркнула Женевра, вставая. - Подумай о сыне, Антонио! Уважай память его матери!
Потрясенная, Мария смотрела в спину уходящей женщины. Предупреждение касалось ее не меньше, чем Антонио. Она увидела, что он сидит, уставившись в тарелку. Мария подошла и опустилась на колени возле его стула.
- Извини. Мое появление все разрушило.
- Нет! - вспылил Антонио. - Разве я не имею права на новую жизнь? На счастье? - Его глаза стали цвета бурного моря. - Я говорил с ней о нас, пытался разуверить. Она не слушает.
- Понимаю, - прошептала Мария. - Женевра нам не верит.
- Какое ребячество! Я объяснял ей, что ты пробудешь здесь недолго.
От этих слов у нее набежали слезы на глаза. Жестокость была неумышленной, но от этого не стало легче. Мария решила для безопасности переменить тему.
- Я разработала сопроводительный текст к телерекламе. Хочешь послушать?
Он взял ее за руку.
- Да. Но не сейчас. Через несколько часов. Сейчас наше время. Не хочешь же ты нарушить традицию?
Она улыбнулась. Разговору о работе он предпочел любовь. Многие ли женщины могут похвастаться, что их мужчина так ревностно охраняет свою личную жизнь?
- Ладно. После, - согласилась она.
И несколько часов спустя, когда они лежали в хижине в объятиях друг друга, а сбитые простыни явственно свидетельствовали о бурных играх, Антонио предложил:
- Рассказывай о своих планах.
Мысли Марии плавали в сладком тумане. Пришлось сделать над собой усилие и сосредоточиться на стратегии, которую она вырабатывала вес это время. Весну сменило лето, близилась осень, оливки налились спелостью, созрел урожай — пришло время и ей собирать урожай своих упорных трудов.
- Для этого надо вернуться в офис. Я должна тебе кое-что показать.
Он застонал и прижал ее к своему крепкому телу, блестевшему от пота.
-И я должен спуститься с этой возвышенной позиции?!
- Ну извини, - ехидно ответила она.
Они оделись и пошли рука об руку через поле и сад домой. Была полночь, все спали.
V себя в офисе Мария села за компьютер, Антонио придвинул стул и с интересом наблюдал, как она вставила дискету и открыла файл.
- Вот конкуренты, - сказала она и ткнула клавишу.
Увидев список, Антонио забеспокоился.
- Что же делать? Как втиснуться на этот рынок? Мы сможем?..
- Думаю, сможем. Прежде всего нужно убедить покупателей вместо привычных марок попробовать «Бонифаче олив ойл».
- Наша семья веками выращивает оливы. Наше масло знаменито, у него изысканный вкус и тягучая консистенция! И я уверен, что смогу перебить цену конкурентов!
- Я не сомневаюсь в его вкусе и в твоей способности справиться с ценами. Но я бы сделала упор на качестве. Это как разница между столовым вином и шампанским. - Мария схватила карандаш и что-то черкнула в блокноте.
Выключив компьютер, она стала рассказывать:
— Здесь нужно подключить воображение. Я хочу представить американцам твое масло и одновременно земли Апулии. - Эта концепция сформировалась у нее за недели работы. Она очень надеялась, что Антонио разделит ее энтузиазм. Она говорила, не давая ему вставить слово. - Никто про это место не слышал. Я хочу, чтобы у американцев твое масло прочно ассоциировалось с массерией, замком, городом, рощами. Чтобы покупательница, беря с полки бутылку твоего масла, сразу представляла себе дикие и прекрасные узловатые деревья, древнее имение, улочки Каровиньо. Чтобы, готовя еду на твоем масле, она мысленно совершала маленькое путешествие в Италию.