Плач усилился. Мария осторожно заглянула в пещеру, по стенам колыхался отсвет фонаря.
Она кралась в полутьме, пока не увидела грубую занавеску над расстеленным одеялом. На одеяле лежал Микеле, привязанный за ногу к ржавому якорю. Он обеими ручками дергал цепь и плакал все громче.
- Я сказал, заткнись! — прорычал тот же голос. Она вытянула шею и увидала Марко, сидевшего на полу.
- Он мал, не понимает, - сказал Фредерико. - Говорил я тебе, не надо было этого делать.
- Все нормально. Они получили наше требование. Завтра заберем денежки, и дело с концом. Думаешь. Бонифаче не заплатит за свое дитятко? - Он гадко засмеялся. - Надо было просить в два раза больше, он бы заплатил как пить дать! - Марко повернулся к малышу, который перешел на пронзительный крик. - Заткнись, или я засуну тебе кляп в рот, детка!
Мария не поняла слов, но увидела страх в глазах ребенка. Ну почему у нее нет никакого оружия?! Она бы перестреляла похитителей и увезла Микеле! Как заставить их отдать мальчика? Может, они вооружены? Стрельба напугает его, и станет только хуже.
Нужно было уходить и звать подкрепление, но Мария была не в силах оставить Микеле в руках этих выродков. Он снова закричит, а Марко выйдет из себя и ударит его.
Скоро стемнеет.
Может, подождать, пока они заснут? В темноте можно будет пробраться в пещеру и украсть мальчика.
У входа Мария нашла нишу, откуда ее не было видно. Солнце село. Микеле в изнеможении затих. Она ждала.
Малыш заснул, Фредерико клевал носом; наконец сон сморил и Марко. У нее не было часов, но чувствовалось, что близилась полночь.
Она осторожно выбралась из своего убежища. Бесшумно прошла в пещеру, вгляделась в спящих мужчин - они не пошевелились. Мария подошла к Микеле и уже придумала, как взять его на руки, чтобы он не проснулся, как тишину пещеры прорезал восторженный вопль:
- Рия! Рия!
Она в ужасе прижала палец к губам, оглядываясь, где можно спрятаться. Хватать ребенка и бежать было уже поздно. Она повернулась к выходу - там стоял Марко Серило, а его брат сидел и хмуро смотрел на нее.
Марко зловеще улыбнулся.
- Эй, братишка! Смотри, кто к нам пожаловал!
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Весь день Антонио ходил по окрестностям, заглядывая во все уголки. Он обыскал мелкие домишки, хижины, сараи и лачуги, куда, как он думал, не заглянула полиция. Глубокой ночью он вернулся домой измученный, разбитый. Он не пошел в спальню, чтобы не тревожить Марию. Днем и вечером он звонил в полицию и знал, что у них тоже нет новостей. Ему сказали, что Микеле, возможно, увезли из страны.
Впервые в жизни Антонио понял отчаяние матери, потерявшей сына; он, как отец, страдал не меньше. Его бесила собственная беспомощность.
В офисе Антонио налил себе стакан траппы из хрустального графина. Густой, крепкий напиток обжег внутренности. Он поклялся себе, что, если Микеле вернется живым и здоровым, он изменится, станет самым лучшим отцом.
И в некотором смысле лучшим человеком. Антонио упал на диван и закрыл лицо руками.
Он не заметил, как рыдания перешли в глубокий сон.
Когда он проснулся, в окна сочился слабый свет; он понял, что скоро наступит рассвет. Заставив себя встать, Антонио побрел наверх, чтобы проверить, как там Мария. Потом он умоется и пойдет к капитану полиции, которому поручено доставить выкуп.
Войдя в спальню, он сразу заподозрил неладное; кровать была застелена, в ней не спали. Быстро осмотрев дом и двор, он не нашел Марии, пропала и его машина.
Никто из домашних машину не брал. Мария отправилась на поиски Микеле?
Его охватила паника. Он побежал к воротам.
- Американка... Вы ее видели?
Охранник проверил запись в журнале.
- Она уехала вечером на вашей машине, ваша светлость, но похоже, еще не вернулась.
Мысли метались. Если она нашла Микеле... это прекрасно! Но почему они не вернулись? Что случилось?!
На ум приходил только один ответ: да, нашла, но кто-то ее остановил!
От страха потерять их обоих Антонио окаменел. Он заставлял себя думать спокойно и трезво, но в конце концов сделал то, что всегда делал в случае беды: побежал через рощи узловатых, древних олив. Инстинкт, который вел его предков на битву, позволил завоевать ту землю, которую
он теперь возделывает, приносил победу над врагами и стихией, толкал его к действию.
Наступило утро.
Мария следила, как неуловимо меняется свет от дымчато-серого к ясному светло-голубому. Микеле спал, положив голову ей на колени. Когда Марко заметил, что Мария оказывает успокаивающее действие на мальчика, он посадил их вместе, а к якорю привязал одну Марию.