Сбежалась уйма народа, особенно детворы. Они засыпали меня вопросами. Я обещал им дать на все ответы после того, как позвоню на аэродром.
– А вы пока посмотрите за планером, чтобы его не разломали! – обратился я к нескольким парням, а сам побежал к телефону у станции. Дозвонился до аэродрома и сообщил командиру звена Юре Гамаюнову о посадке. Уверил, что рядом можно посадить самолет.
У планера народу прибавилось. Мне помогли оттащить планер в сторону. Когда появился Як-12, я встал у края травяной полосы и раскинул руки, изображая посадочный знак «Т». Гамаюнов меня понял, он на метровой высоте прошел над картофельным полем и приземлился в начале травяной полосы. Для взлета Юрий зарулил к самому краю площадки. Планер добровольные помощники оттащили к концу картофельного поля, подцепили буксирный трос, и мы взлетели.
В назначенный день на трех планерах за Ан-2 мы перелетели на аэродром Чертаново. Начались соревнования. За три дня планеристы аэроклубов выполнили почти все упражнения. Осталось самое сложное – полет по треугольнику с возвращением на старт.
Для такого полета ждали кучевую облачность, но небо было чистым. Прошли два дня в бездеятельности, тогда решили больше не ждать подходящей погоды, упростить упражнение и продолжить соревнования. Отбуксировали первую тройку планеров за Подольск и отцепили их на высоте 300 метров. Планеристам предстояло вернуться на свой аэродром.
Подошла очередь и моей тройки. Самолет Ан-2 отбуксировал планеры в установленное место. Погода отличная – чистое небо, ни единого облачка. Уйти далеко в такую погоду на планере невозможно: восходящие потоки слабые и определить их трудно. Все планеристы знают, что возникают они над темной, прогретой поверхностью. Около станции я заметил большую площадь шлакоотвала. Над этим местом наскреб высоту 800 метров.
Недалеко над пашней спиралил на своем планере Николай Пугачев. В направлении аэродрома были видны площади пахотной земли. От клочка к клочку, то теряя, то вновь наскребая высоту, я приближался к аэродрому. В пределах моей видимости также поступал и Николай. Несколько часов мы боролись за наибольшую дальность полета, пока не оказались в зоне, где отсутствовали восходящие потоки. Приземлились мы на подобранные площадки недалеко друг от друга. Как оказалось, из всех команд никто не смог вернуться на свой аэродром. Замером расстояний было установлено, что от места отцепления планеров я и Коля Пугачев пролетели наибольшее расстояние. Команда планеристов нашего аэроклуба заняла первое место.
В День авиации на нашем аэродроме в Клязьме был большой праздник. Мне пришлось участвовать в показательных выступлениях по всем трем видам авиационного спорта – на планере, самолете и в групповых прыжках с парашютом. На потеху публике был сброшен на парашюте поросенок, играла музыка, работали буфеты. Праздник удался на славу.
В первых числах сентября начались тренировки по самолетному спорту. Мне удалось показать на соревнованиях отличные результаты, особенно по высшему пилотажу, – второе место. По этому упражнению меня опередил лишь командир отряда Яша Пономаренко. Удачно выполнил я и «слепой» полет. Вышел по приборам в зашторенной кабине точно на центр аэродрома. Ребята уже поздравили меня с первым местом по этому упражнению, однако представитель судейской коллегии Василий Иванович Астахов обвинил меня в нечестном выполнении полета: якобы я приоткрывал кабину и наблюдал ориентиры. Этого сделать я не мог, так как в передней кабине находился проверяющий полковник Вячеслав Николаевич Макаров, который тросом от рычага шторок закрывал и открывал шторки.
Судьи заставили меня перелетать это упражнение. В повторном полете я вновь пришел на центр аэродрома и подтвердил первое место. Тем не менее, судьи сняли очки «за перелет», да столько, что полученной суммы не хватило для подтверждения категории мастера спорта. Мне было очень обидно. Тем не менее, наша команда заняла первое место. В соревнованиях по парашютному спорту на аэродроме Дубровицы мне не повезло. Оставалось выполнить последнее упражнение – два комбинированных прыжка на точность приземления с задержкой раскрытия парашюта 20 секунд. Первый прыжок был удачным. Надо было сразу выполнять и второй. Но меня попросили сменить летчика и произвести несколько выбросок. Через пару часов я полетел на второй прыжок. К этому времени изменились метеоусловия, чего я не учел и отделился от самолета в той же точке, что и в первом прыжке. Усилившийся ветер отнес меня от креста, и, как я ни старался, приземление получилось слишком далеко.