– Нет, верующей не была. Но была благодарной.
– Благодарной?
– Сейчас все поймешь. Я рассказываю тебе о францисканках, потому что это напрямую связано с той информацией о вилле “Марина”, которую ты ищешь. Наберись терпения. Слева от тебя завещание, содержание которого я тебе пересказал, за исключением того лишь пункта, что вашему отцу отошли значительная сумма денег и коллекционный автомобиль. Так, а справа – документ на владение виллой “Марина” и все надлежащие бумаги. Если ты внимательно их изучишь, то увидишь, что никакого акта купли-продажи заключено не было.
– Как так? Дедушка с бабушкой купили этот дом, после их смерти он достался маме, она умерла, оставив дом мне, вот и все.
– Нет, не спеши. Ты принимаешь на веру историю, которая не соответствует правде. Твои дедушка с бабушкой никогда не покупали виллу “Марина”. И она досталась им не по наследству, а по сроку давности, это называется узукапия.
– Узу… что? – Оливер не верил своим ушам.
– Узукапия. Другими словами, в силу давности владения.
– А это что такое?
– Это означает, согласно статьям № 1930–1960 Гражданского кодекса Испании от 1889 года, что твои бабушка и дедушка приобрели дом на основании того, что непрерывно владели им в течение продолжительного времени.
– Ты мне хочешь сказать, что они окупасы?[5]
Сан-Роман улыбнулся, и его морщины разгладились.
– Нет, я хочу сказать, что они стали владельцами дома, потому что распоряжались им очень долгое время, без каких-либо тому препятствий и возражений со стороны его законных владельцев. Согласно Гражданскому кодексу, срок распоряжения недвижимостью должен составлять по меньшей мере десять лет в случае добросовестности человека и наличия правового основания для передачи ему в собственность или же тридцать лет при их отсутствии.
Оливер помолчал.
– Получается, что законный владелец подарил им дом. Ты это имеешь в виду?
– Если упрощать, то можно сказать и так. Они даже подписали отдельный документ, согласно которому узукапия начнет действовать по истечении десяти лет – с условием, что дом не будет продан и будет передан по наследству законным наследникам.
– Понятно. Полагаю, тебе известны причины такой щедрости? Никто ведь просто так не станет дарить дом у пляжа. Не припомню, чтобы у бабушки с дедушкой была другая собственность, а дружбы с миллионерами они не водили, так что на то должна быть серьезная причина. – Оливер вопросительно смотрел на адвоката.
– Вот именно. Причина должна быть. Несомненно, она имелась, но мне она неизвестна. Твоя мать узнала, каким образом был приобретен дом, только много лет спустя, уже после смерти твоего деда.
– То есть мама об этом знала? – Изумленный Оливер почти гротескно распахнул глаза.
– Она узнала об этом лет десять назад, когда ей пришлось разбираться в документах и устанавливать, какой недвижимостью владели твои бабушка с дедушкой. Это случилось, когда дедушка умер, а в живых оставалась только твоя бабушка, донья Урсула. У той уже начались проблемы с головой – Альцгеймер, кажется. Твою мать оформили в качестве ее опекуна, а я тогда как раз занимался всеми бумагами и вел это дело в суде. У бабушки случались моменты помрачения, когда она чего только не фантазировала, и это перемежалось с периодами, когда она была в ясном сознании. Но она все больше уходила в воспоминания о прошлом. Как-то раз во время встречи с твоей матерью она заявила, что та ей не родная дочь.
– Прости? Ты это о чем? Мою маму удочерили? Чтоб тебя, только этого не хватало. Но это разве не старческие бредни? – Оливер повысил голос и замотал головой, оглушенный информацией, от которого весь его мир вдруг перевернулся с ног на голову. Он почувствовал себя потерянным и очень одиноким.
Адвокат медлил, давая Оливеру прийти в себя. На парня в последние дни немало обрушилось.
– Оливер, я понимаю, что слишком много для одного раза. Если бы на вилле “Марина” не нашли это… тело, то не было бы нужды в документах и ты бы никогда ничего не узнал. Твоя мать не хотела, чтобы вы знали. Я даже не в курсе, говорила ли она что-то твоему отцу, когда вернулась в Лондон. Она не хотела забивать этим еще чью-то голову.
– Отец точно знает. Он всегда ездил с ней.
– Не всегда, Оливер. Твоя мать часто приезжала одна, проводила тут пару дней, а потом уезжала… наверняка ты и сам помнишь. Когда бабушка была при смерти, она нашла сиделку на полный день, ухаживать за ней на вилле “Марина”. В любом случае, Оливер, не так уж важно, знает об этом твой отец или нет. Видишь ли, узнав о прошлом, твоя мать продолжила жить как жила. Она была сильной женщиной. И, думаю, счастливой.