— Он забирал детей, потому что меня не было рядом. Обучал их. О, боги. Нет.
Мои ладони ударились о мокрый пол, слезы потекли по моему лицу, а мой желудок перевернулся. Через что он заставил пройти детей? Сколько людей погибло из-за меня? Дети. Он забирал гребаных детей, когда я играла в счастливую семью в Эридиане.
Что я наделала?
— Это не твоя вина, Рея.
Он пытался успокоить меня, но он неправ. Чертовски неправ.
— Ты должна была прятаться от него. Мы не могли позволить ему заполучить тебя.
— Дети, Эдвард, — закричала я. — Он делает с ними то, что сделал со мной. Я думала, когда меня не станет, он остановится. Что он просто откажется от попыток быть чем-то большим, чем должен быть.
— Я знаю, — печально сказал он.
Добавить больше нечего, потому что что он мог сказать? Как бы вы на это ни смотрели, Богам известно, сколько детей было поставлено на мое место из-за того, что меня прятали.
Стоила ли моя жизнь всех их?
— Я попытаюсь вытащить Кейда и твою стаю отсюда, хотя, боюсь, это выглядит не очень хорошо. Просто держись крепче, мы что-нибудь придумаем. Ты не можешь оставаться в их власти. Чарльз и другие Высшие скоро вынесут тебе приговор, и многие требуют, чтобы это было обнародовано, поэтому он ничего не может сделать прямо сейчас. Это дает нам время что-нибудь придумать. Я не могу остаться, иначе они заметят мое отсутствие. Я постараюсь вернуться до того, как они придут за тобой.
Я покачала головой, совершенно побежденная, прежде чем подняла ее, чтобы посмотреть на него своим затуманенным зрением.
— Просто вытащи их, Эдвард, Пожалуйста.
Он кивнул, его глаза серьезны.
— Не теряй надежды, — умолял он меня. — Я найду способ.
Он одарил меня еще одной легкой улыбкой, прежде чем оставил меня одну в моей новой тюрьме.
Но все, что я чувствовала — это то, что моя душа разрушалась внутри меня. Скорбь о том, сколько невинной крови было пролито в мое отсутствие среди стольких юных щенков.
Нет никакой надежды на сущность, которая запятнана Высшими.
Никаких богов.
Нет справедливости.
Только разрушения и кровь. Это все, что осталось.
Сорок три
Дариус
Мы сидим в обеденном зале в замке, все расселись вокруг стола из светлого дерева, перед нами разложено слишком много пищи. Лео сидел справа от меня, за ним Дамиан, Заид, Джеррод. Мэйз сидела рядом с Чарльзом, во главе стола, другие Высшие сидели напротив нас, обсуждая судебный процесс. Хотя Высшего Стража и Высшего Алдуа здесь нет.
— Как ты думаешь, что следует сделать с мальчиком? — спросил Высший Фредерик с набитым ртом.
— Он, конечно, вернется к своей семье, — сказал Чарльз. — Бедный мальчик был травмирован. Я приказал Мэйз лично заняться его выздоровлением, и он сможет уйти, как только ему станет лучше.
Я посмотрел на Мэйз, и она улыбнулась ему.
— Я никогда не соглашался на это, — перебил я, откидываясь на спинку стула.
Чарльз перевел взгляд на меня, еда на полпути ко рту.
— Мне не нужно твое разрешение. Она опытна и поможет мальчику. Вы же не собираетесь отрицать его выздоровление, не так ли?
Теперь все взгляды устремлены на меня, ожидая моего ответа.
— Мне нужно вернуться к охоте на разбойников. Мы нашли причину, по которой они оказались здесь, но не нашли, как это остановить. Так что тем временем мы все должны быть там, защищая Врохкарию. До тех пор, пока Рея не скажет нам, как обратить ритуал вспять, если это вообще возможно, мы ничего другого не сможем сделать, кроме как убивать их.
— Я лично прослежу за тем, чтобы мы вытянули из женщины необходимую информацию, чтобы остановить рогуров, — сказал Чарльз. — После суда мы снова будем близки к миру во всей Врохкарии, и те, кто восстает против нас, умрут. Многие говорили о моих способностях справиться с предателем и верили в то, что я положу конец рогурам. Я не подведу народ.
— А что, если это невозможно отменить? — спросил Высший Эйден, его темные кудри развевались, когда он качнул головой. — Можем ли мы вообще доверять тому, что она говорит, тому, что сказала нам Элита? Она может заставить нас наложить еще одно проклятие неосознанно, если мы поверим ей на слово и попросим ее провести еще один ритуал, если это потребуется.
— Это вызывает беспокойство, согласился Чарльз, потирая подбородок. — У нас должен быть какой-то рычаг воздействия на нее, чтобы у нее не было другого выбора, кроме как рассказать нам правду.
— Например? — спросил Фредерик. — Она вероломная сука, которая стала причиной стольких смертей. Что мы можем иметь против нее, когда она так мало заботится о мире, в котором живет?
— Это правда, — вмешался Высший Мэтью. — Этой сучке на все наплевать.
— А как же Кейден? — Мэйз размышляла. — Я наблюдала за ней в стае. Она всегда была с ним, если он был рядом, и она защищала его от Дариуса в Мертвых Землях.
Она посмотрел на меня, показывая зубы от смеха.
— Ну, как могла. Она плакала на земле, до смерти напуганная тем, что Дариус перережет парню шею. Очевидно, что он ей небезразличен, хотя сейчас он ее ненавидит.
В твоих руках часть моего мира. Ты поможешь мне защитить его?
Я покачал головой, когда слова Реи эхом отдались во мне, а Дракс зарычал. Поскольку он находился так близко к поверхности, мне приходилось с силой оттолкнуть его назад, чтобы взять себя в руки, унять его гнев и сдерживать его. Он был неуравновешен с тех пор, как мы увидели, как Рею унесли из большого зала без сознания, истекающую кровью из ран.
Раны, которые я нанес ее безупречной спине.
Внутри меня все взбунтовалось, как только я встал с хлыстом в руке и посмотрел на нее сверху вниз. Но она лгала обо всем. Несмотря на все это, я чуть не отказался от приказа Чарльза, хотя это был приказ с оттенком угрозы. Затем я чуть не потерял контроль над Драксом во время этого.
— Хм, — задумчиво хмыкнул Чарльз. — Это определенно могло бы сработать, наряду с другими предложениями, если ее чувства верны, — сказал он Мэйз с блеском в глазах. — Чего мы не знаем наверняка, поскольку она женщина-манипулятор. Семья Кейдена может согласиться с теми проблемами, которые она доставляла стае Арагнис на протяжении многих лет после смерти ее родителей.
Он покачал головой, по-видимому, не находя слов. Что, я знаю, чушь собачья.
— Как умерли ее родители? — спросил Лео, делая глоток.
— Ужасный несчастный случай. Это позор. Ее отец был отличным Альфой и моим очень близким другом. Это был печальный день, когда до меня дошла весть о его смерти, и меня печалит то, какой оказалась его дочь.
— Ты знал их? — я нахмурил брови.
Почему он не упомянул об этом раньше? Мы сидели здесь часами и разговаривали, прежде чем он назначил судебное разбирательство.
Он кивнул.
— Да, я даже присутствовал при рождении Ласандреи, — вздохнул он.
Ласандрея? Это ее настоящее имя?
— Я был в некотором роде ее избранным стражем, наряду с Высшим Стражем. Мне стыдно за то, что с ней стало. Интересно, осталась бы она в своей стае, если бы я мог направлять ее. Я часто навещал ее на протяжении многих лет, но она была непостоянна. Я думал, что это из-за смерти ее родителей, но очевидно, что девочка неуравновешенна.