Он посмотрел на бокал в своей руке, и на его лице появилось выражение печали.
— Кажется, ты хорошо это воспринимаешь, — заявил Зайд, не глядя на него, пока он чистил один из своих клинков.
Я должен задаться вопросом, почему он сказал это, парень редко разговаривал с ним без крайней необходимости. Но именно поэтому он лучший в том, что он делал.
Наблюдение.
— Учитывая, что вы были близки с ее родителями и были там, когда она родилась, я бы подумал, что вы будете более противоречивы по этому поводу.
— Да... Что ж, — Чарльз прочистил горло. — Я лорд Высший, и мои личные чувства не могут помешать тому, что было совершено неправильно.
Он сделал глоток, прежде чем продолжил разговор с Высшими о приговоре Реи и о том, как они могли заставить Кейда помочь ей снять проклятие.
Я не обращал на них внимания, задаваясь вопросом, почему Рея никогда не упоминала, что ее опекуны были Высшими. Она была непреклонна в том, чтобы не рассказывать им об Эридиане, ну, в основном, о своей стае. Было ли это потому, что она знала, что они узнали бы, что она жива с Кейдом и Джошем, и наказали бы ее за то, что она украла Кейда и попросила Джоша помочь? Она все равно была бы наказана. Она сказала, что у нее нет семьи, и все же у нее есть тетя и дядя, которые являлись Альфами стаи Арагнис и многими двоюродными братьями. Эта стая существовала уже сотни лет, еще до моего рождения, и пользовалась большим уважением и находилась в союзе с Высшими. Так почему же Рея ушла? Она сказала, что у нее украли родителей, но они погибли в результате несчастного случая. Это не имело смысла, но имело ли это значение?
Она заставила рогуров прийти во Врохкарию, провела ритуал, чтобы это произошло. Я видел это собственными глазами. Это она виновата в том, что мои родители и младшая сестра погибли, их растерзали до смерти. Я охотился на рогуров в соседней деревне, когда они напали на город, в котором мы жили. Изабелле было три года, у нее впереди была целая жизнь, и она была отнята вместе с моей матерью, пытавшейся защитить ее. Я нашел их изуродованные тела прижатыми друг к другу сбоку от нашего дома, рядом с нашим садом, в котором они провели много часов. Мой отец неделю переживал ранения, полученные от рогуров, пока не смог больше держаться. На смертном одре он заставил меня пообещать помогать Высшим в том, что им нужно делать, и стать Альфой Элиты. Я сдерживал это обещание по сей день.
Рея убила тысячи тем, что сделала. Живя в Эридиане без всяких забот и позволяя Врохкарии гнить вокруг себя. Она сняла бы проклятие и расплачивалась бы за содеянное до конца своей жалкой жизни. Единственный вопрос, на который я хотел получить ответ сейчас — почему.
Я спустился по ступенькам к камерам, запах смерти ударил в нос, когда я открыл дверь. Она захлопнулась за мной, и я пошел по каменному коридору в конец. Я почувствовал запах ее крови в воздухе, смешанный с ее обычным ароматом, и остановил Дракса, прежде чем он успел отреагировать. Он зарычал внутри меня от ее запаха, запаха ее крови. Бесшумно добравшись до ее камеры, я подошел к решетке и прислонился к ней.
Рея стояла на коленях лицом к решетке, но ее голова повернута к стене, она просто смотрела на нее, не подозревая о моем присутствии. Или игнорировала его. Мои глаза скользнули по ее телу, внимательно осматривая его. Засохшая кровь покрывала ее пятнами, местами более темными, особенно по бокам от ребер. На ее левом боку появился синяк, и я наклонил голову, пристально изучая его и задаваясь вопросом, откуда он взялся. Ее скованные руки лежали на бедрах, они даже не дергались, пока продолжала ь тишина. Не слышно даже ее дыхания. Еще больше засохшей крови покрывало землю сбоку от нее, и я увидел, что футболка, которую я разорвал, чтобы обнажить ее спину, отброшена в сторону. Я отказывался признавать чувство, поднимающееся во мне при виде нее.
Я посмотрел вниз на красные полосы от того места, где она сидела, до прутьев камеры, и во мне поднялась ярость от осознания того, что ее затащили в камеру, а не посадили.
— Зачем ты это сделала? — мой тон нейтральный, почти скучающий.
В ответ я услышал только тишину, она даже не дернулась. Она знала, что я здесь. Я цокнул, махнул рукой и открыл проход в решетке, прежде чем пошел. Я шел, пока не оказался в нескольких футах от нее, прежде чем присел, положив руки на колени.
— Ты можешь снять проклятие?
Я пошевелил пальцем, и цепи предупреждающе натянулись на запястья, встряхивая ее, и она, наконец, повернула ко мне голову.
Тусклые глаза встретились с моими, и я сдержал свою реакцию, увидев этот взгляд в ее некогда живых льдисто-голубых глазах, которые иногда выглядели как стеклянные. Ни огня, ни света, ни бликов.… просто ничего. Даже слез нет, хотя я видел, что она плакала, ее глаза опухли. Но выражение их так сильно отличалось от того, что я видел за те недели, что был ее тенью. С того момента, как наши взгляды встретились в Мертвых Землях.
Почему мне не нравился этот взгляд?
Все внутри меня почувствовало беспокойство, и Дракс зарычал низко и смертоносно, шерсть встала дыбом. То, что я вообще реагировал на нее, начинало меня бесить. С самого первого момента я как будто созвучен всему, что связано с ней. Я хотел, чтобы это ушло. Я хотел, чтобы это прекратилось. Эта потребность, которую я испытывал — быть рядом с ней, на ней, в ней все время. Я хотел вдыхать ее запах, кусать ее, оставлять на ней метки, чтобы я сам мог видеть их на ее коже, точно так же, как я делал когда мы трахались. Это постоянная потребность, никогда не ослабевающая. Вот почему я неделями ходил за ней по пятам. Иногда она замечала, когда я позволял ей, а иногда нет. Особенно когда я шел за ней в лес и наблюдал, как она играла с дикими волками, как будто ей там самое место. Я стоял там, наблюдая издалека, и ничто не могло отвести моих глаз от того, как она смеялась и улыбалась так свободно. Играя со щенками, а их мать просто наблюдала за происходящим с доверием во взгляде, давая мне понять, что она делала это не в первый раз. Я подозревал, что она часто навещала их.
И все же она, блядь, вызвала чуму тварей, посеявших разрушения по всей стране, заставила мою семью умереть мучительной смертью без объяснения причин, которые она назвала, так что моя реакция на нее могла быть испорчена. Она заслуживала гораздо большего, чем порка, которую получила за то, что сделала. Мне просто пришлось бы сдерживать свою ярость и инстинкты в процессе.
Дракс зашевелился внутри меня, попытался добраться до моих глаз, и я вспомнил, как сильно сдерживал его, когда позволил хлысту скользнуть по воздуху и рассечь кожу у нее на спине. В конце концов мне пришлось замкнуться в себе, чтобы наказать ее за совершенные ею преступления, потому что все во мне говорило мне вытащить ее оттуда, чтобы этого не случилось. Я даже не хотел пороть ее, но я не мог отступить перед Чарльзом. В его глазах был вызов, когда он сказал, что это должен сделать я, и отказ сделал бы меня слабым. Обнажить слабость, которой у меня нет. Итак, я держал этот хлыст и хлестал ее, пока она не потеряла сознание, слушая, как Дракс рычал внутри меня с каждым ударом. С каждой слезой. С каждой каплей гребаной крови.